Паутина
Шрифт:
— Довольно, — резко оборвал её Игорь, сжав челюсти. — Хватит.
— Нет, — твёрдо возразил Василий, сверкнув глазами. — Пусть знает, Гош.
Он протянул мне телефон.
На экране — снимок: машина Игоря, разбитая в хлам.
У меня перехватило дыхание.
Игорь обнял и прижал к себе, не заботясь ни о чем, я почувствовала, как он наклонился и тихо поцеловал меня в висок. Лёгкое прикосновение, но от этой обречённой, тихой нежности у меня закружилась голова. В этом поцелуе не было обещаний, не было
— Почему вечером? — тихо спросила я, не открывая глаз, вдыхая запах его кожи.
— Гостя ждём, Лиа, — его голос прозвучал почти спокойно. — И я надеюсь, у него будут ответы на многие вопросы.
Он медленно провёл ладонью по моей спине, чуть отстраняясь, чтобы заглянуть мне в глаза. В его взгляде было что-то, от чего внутри стало совсем неуютно — не страх, не сомнение, а осознание того, что дальше не будет ни простых решений, ни лёгких путей.
— А дальше… — он задержал дыхание, словно сам не был до конца готов произнести это вслух, — дальше только тебе решать, что делать.
42
Время до вечера коротали в свободном режиме. Василий всем своим видом дал понять, что говорить пока больше не будет, растянулся на скамье, натянул кепку на лицо и притворился спящим. Игорь ушел на кухню, готовить ужин. Никто меня больше не держал, телефоны валялись на столе, словно всем стало все равно буду ли я звонить куда-то или нет.
Я ходила по дому, как львица в клетке, стараясь хоть на мгновение заглушить в голове поток вопросов, злости, хаоса и страха. Страха, впервые за этот год, не за себя. Я боялась за Беату, боялась за подруг и бабушку и боялась… за своих похитителей, хоть в голове так и не укладывалась мысль о том, что Максимилиан способен на то, что я видела на фото.
В итоге первая не выдержала Катя.
– Да угомонись ты уже, - вырвалось у нее. – Иди вон, ягод собери нормальных, что ли, задолбалась я несколько дней красные от зеленых сортировать.
Я невольно хмыкнула, скосив глаза на Игоря, мариновавшего мясо.
– Я думала, - слегка откашлялась, понижая голос, - что это ты собирала….
– Ага, бегу и падаю, - фыркнула женщина насмешливо. – С утра шел и обдирал все, что под руку попадалось. А потом матерился, глядя сколько мне выбрасывать приходилось!
Я не удержала улыбки.
– Почему мне не отдавала?
– Чтоб у тебя к стрессу и шоку еще и понос прибавился? – фыркнула Катя, и я невольно расхохоталась, заливаясь краской и радуясь, что этот разговор мужики не слышат. – Знаешь, - добавила она, выдавая мне с полки маленькую корзинку, - если это не любовь, то я вообще не знаю, что люди этим словом называют.
Совета ее я послушала, все лучше, чем слоняться без дела. Собирала сочные, алые, налитые соком и сахаром ягоды, а в голове метались тысячи мыслей и вопросов.
А
– О, ягоды, - обрадовался он и тут же сгреб целую охапку, - для разнообразия даже красные, - закинул в рот пару штук. – Голубка, а от тебя, как вижу, тоже польза может быть.
– В отличие от тебя, - закончила за него Катя, глазами, показывая, чтобы я прошла на кухню.
Игорь сидел за столом и чистил картошку, но судя по лицу мысли его были далеко. На мои шаги поднял голову и молча кивнул.
Я нашла в ящике стола картофелечистку и села рядом, помогать. Солнце уже клонилось к закату, а мы просто молча сидели рядом, объединенные общими мыслями и молчанием.
Когда закончили, он без слов забросил овощи в духовку, точно так же молча наполнил чайник водой и поставил его на плиту. Его движения были плавными, неторопливыми, и в этом было что-то настолько домашнее, настолько обыденное, что я позволила себе на мгновение просто погрузиться в это. Не думать о прошлом. Не задумываться о будущем.
Я смотрела, как вода закипает, слушала, как чайник начинает тихо потрескивать, как его дыхание ровно смешивается с тишиной комнаты. Когда первый пар начал подниматься из носика, я сама встала и заварила чай, механически, бездумно, словно делала это уже тысячу раз в этом доме.
Когда поставила перед ним большую кружку с горячим напитком, он удивленно посмотрел на меня, приподняв бровь.
— Спасибо, — тихо сказала я, садясь рядом.
— За что? — его голос был немного хрипловат, и он смотрел на меня так, будто не привык к подобным словам.
Я смутилась, почувствовав, как щеки слегка нагрелись.
— За клубнику, — улыбнулась, опустив взгляд в чашку.
Он усмехнулся, махнув рукой.
— А, — протянул он, будто это не стоило упоминания.
Я посмотрела на него исподлобья.
— У тебя… — я откашлялась, — дальтонизм?
Он коротко хмыкнул, откинувшись на спинку стула.
— Угу, как-то так…
Я закусила губу, сдерживая улыбку.
— А как же ты индикаторы различаешь?
Он усмехнулся шире, на секунду взглянув на меня с той самой легкой насмешкой, но без злости.
— А на что мне студенты даны? — отозвался он с нарочито важным видом. — Должно же быть в положении наставника хоть какое-то преимущество.
Я покачала головой, не сдержав короткого смешка.
– Пользуешься служебным положением?
– Конечно, - темные глаза на несколько минут наполнились искорками смеха – искреннего, настоящего, на который невозможно было не ответить, хотя щеки уже полыхали.
Звук подъезжающей машины ворвался в наше спокойное одиночество, разом разрушив все очарование. Я вздрогнула, заметив, что Игорь тоже напрягся.