Паутина
Шрифт:
Он молча встал и подошел к окну, выводившему на подъездную дорогу.
– Что там?
– прошептала я.
Игорь обернулся, и лицо его снова было каменным.
– Пойдем, Лиа. Приехал наш гость. Пойдем, - он вдруг порывисто притянул меня к себе. Всего на мгновение и тут же отпустил, и я поняла – ему тоже страшно.
Мы вышли на веранду, где сидела мрачная Катя. Василий стоял на посыпанной дорожке перед домом, встречая гостя, выходящего из потрепанного старого внедорожника. Мужчины тут же обменялись крепкими рукопожатиями, о чем-то быстро переговариваясь. Игорь погладил меня по плечу и тоже спустился к гостю.
Они мгновение смотрели друг на друга, а
– Кто это? – тихо спросила у Кати.
– Я его не знаю, - тут же ответила она, тоже подходя к перилам и поглядывая на мужчин.
Незнакомец в этот момент поднял голову и посмотрел прямо мне в глаза. Он был невысоким, даже чуток щупловатым, с короткими светло-русыми волосами. Но что-то в его движениях, его жестах, в чертах его лица показалось мне невероятно знакомым. Словно я знала его, но никак не могла вспомнить.
Мужчины, повинуясь приглашению Василия, прошли на веранду. И незнакомец протянул мне руку.
– Рад познакомиться, Лиана, - голос его был глубоким, сильным, никак не вяжущимся с его внешним видом, а вот в глазах стояли тоска и боль, не смотря на легкую улыбку, с которой он поздоровался со мной. – Жаль, при таких обстоятельствах.
– Мы знакомы? – тихо спросила я.
– Заочно, девочка, - тяжело вздохнул он. – Возможно обо мне ты слышала… от моей дочери.
Я приподняла брови, переводя взгляд с незнакомца на Игоря.
– От Марины, - тихо добавил мужчина. – От Марины Ломовой, Лиана. Я – Аркадий Ломов, папа Марины.
Теперь я понимала, что именно показалось мне таким знакомым – они действительно были очень похожи с Мариной. Форма глаз и тот же упрямый изгиб губ, который я когда-то видела на лице его дочери, светло-русые волосы, даже некоторые движения.
– О, да, - я кивнула, - Марина говорила о вас. Вы – журналист… Живете в Москве, да?
– Верно, - кивнул он, проходя на веранду и садясь за стол. Катя ушла на кухню и вернулась с горячим чайником, разливая всем чай.
– Как Марина? – тихо спросила я, - у нее все хорошо? Как она осваивается в Москве?
На долю секунды на веранде повисло тяжелое, томительное, густое молчание, а потом Аркадий поднял на меня потемневшие глаза, полные тоски и боли.
– Марина умерла, Лиана.
Пол покачнулся у меня под ногами.
– Ее сбила машина, - тихо закончил за Аркадия Игорь, придерживая меня за локоть. – Месяц назад. У меня на глазах.
Катя поставила передо мной стакан от которого исходил ощутимый запах валерьянки или корвалола. Я вцепилась в холодное стекло, как во что-то реальное, когда в голове царил полный, непередаваемый хаос.
– Как…. Когда…..
– Ээээ, нет, голубка, - вмешался Василий, вернувшийся из дома с большим ноутбуком, - давай-ка все по порядку. Нам всем сейчас нужно разобраться в бардаке, который развернулся вокруг тебя и Роменского. От начала до конца. Поэтому сначала я кое-что расскажу тебе, а потом, все мы будем дополнять эту историю, собирая частицы паззла. Есть возражения, друзья?
Он обвел всех нас глазами, но никто возражать не стал. Мы сидели вокруг длинного деревянного стола, с дымящимися чашками чая, с ягодами на столе, и эта нормальность никак не укладывалась в голове в сравнении с тем ужасом, что звучал в словах всех этих людей.
Василий включил ноутбук.
– Ты, голубка, - обратился он ко мне, - задала вопрос: зачем я оставил тебя наедине с фильмом «Клятва». Весь посмотрела?
Я молча кивнула, на секунду прикрывая глаза.
– Ничего не напоминает, а, пташечка?
Вопрос, который ответа не требовал.
– Ладно. Небольшая лекция, Лиана. Секта, культ — это всегда пирамида, голубка, —
– Смотри, голубка, как это работает. Сначала тебя находят — через друзей, случайные знакомства, соцсети. Они изучают тебя: что ты любишь, чего боишься, о чём мечтаешь. Потом дают приманку — приглашение на встречу, добрый совет, комплимент твоему уму, помогают в беде, дают поддержку. Ты приходишь, потому что это кажется безобидным, потому что тебя «понимают». Дальше начинается второй этап: тебя окружают вниманием, дают почувствовать, что ты особенная, что без тебя всё рухнет. Они называют это “любовной бомбардировкой” — ты тонешь в похвалах и заботе, их любви, и мозг уже не хочет думать, что тут что-то не так. А когда ты в деле, начинается третья стадия: контроль. Тебя просят доказать преданность — деньгами, временем, отказом от старых связей, твоими ресурсами, тобой самой. И вот ты уже не можешь уйти, потому что вся твоя жизнь теперь там. Это как лягушка в кипятке: сначала тепло и приятно, а потом уже поздно прыгать
– Меня…. Никто не агитировал….
– Оооо, милая, - вздохнул Василий. – Это только в фильмах в секту вовлекают проповедники на улицах, хотя… в некоторых случаях и это имеет место быть. Но это самая низшая форма вовлечения, этим занимаются новички, низшая ступень посвящённых. Сейчас культы вовлекают людей совсем разными способами. Любишь джаз – тебя пригласят на концерт, увлекаешься шахматами – с тобой заговорят о шахматах. Не думай, голубка, что ты самая тупая или слабая. Нисколько. У каждого человека есть свои слабости, Лиана. У тебя, у меня, у Игоря…. У всех. Разве что у Катюхи их нет – баба со стальными яйцами, - Василий тут же получил затрещину от Кати. – Все, молчу, у тебя тоже есть. И сектанты отлично умеют давить на это. И нет значения сильный человек или слабый, при должном подходе они найдут ключ к любому. Через боль, через радость, через страдания, через страх…
– Знаешь, такую журналистку Елену Костюченко? – тихо спросил Аркадий.
– Конечно, - кивнула я.
– Она сама попала на крючок секты, называемой «Роза мира»******, Лиана, - подхватил Василий. – Она умная, самодостаточная женщина, великолепный журналист, расследовавший множество скандальных историй, сама стала жертвой деструктивного культа, когда расследовала смерти двух девушек-моделей, покончивших жизнь самоубийством после так называемых тренингов личностного роста.
Понимаешь, голубка, секты — это не только про безумцев с горящими глазами. Они маскируются под нормальность. Тренинги успеха, курсы медитации, клубы по интересам — всё это может быть ловушкой. Они не говорят: “Вступай к нам или сгоришь в аду”. Они говорят: “Ты можешь стать лучше, а мы тебе поможем”. И ты веришь, потому что хочешь быть лучше. На этом построены практически все так называемые тренинги личностного роста от Байгужина до Блиновской. Они говорят тебе все, что ты хочешь услышать. А потом, когда начинаешь задавать вопросы, тебе отвечают: “Ты просто ещё не готова понять”. И ты молчишь, потому что боишься показаться глупой или предать тех, кто стал твоей “семьёй”.