Печать на устах. Рыцарь
Шрифт:
Все – дриады, лесавки, фейри – уставились на покрывавшуюся цветами поляну. Там в молодой траве виднелся пучок толстых ярок-зеленых листьев. Над ним все еще не было бутона.
– Хоцю цетоцек, - заныла дочка Таши, потянувшись за крошечными белыми звездочками.
– Это – наш солнцецвет, - старшая дриада легко воспарила в воздух и подлетела к растению. – Обычно он раскрывается, знаменуя начало лета*, но в этом году почему-то запоздал.
– Если он не распустится, - добавила Ясенька, возникшая рядом с артистами, -
– Но, - мастер Боар посмотрел на свою труппу, - как мы это сделаем? Это ваша магия, магия дриад…А мы – просто эльфы, альфары…- он покосился на Крунху, - люди… Мы не можем…
– Можете! – старшая дриада подлетела ближе. Вслед за нею вспорхнули и закружились рядом фэйри. – Мы все – дети одного мира. Над нами всеми – одно солнце и одни звезды. Нас питает одна земля, мы пьём воду, которая равно для всех льётся с небес. Нас овевает один и тот же ветер. Всё в мире взаимосвязано. Вы должны попробовать!
Мастер Неар переглянулся с Раэной. Они сразу поняли, что это обращаются к ним и выступили вперед – учитель с лютней, ученица – с арфой.
– Спойте ту, которую пели вчера! – дриада с «их» ясеня возникла рядом с горящими от предвкушения глазами.
– Нет, милая! У меня есть кое-что получше, - улыбнулся менестрель и тронул струны. Сначала тихо, осторожно, словно не знал еще, какая отзовется каким звуком. Постепенно мелодия стала сильнее, полилась живее и громче, исчезли неуверенные, кажущиеся фальшивыми, нотки. Потом подоспели струны арфы, и последним – голос. Мелодия была похожа, а слова – совсем другие:
Слышу я, как растет трава.
Вижу я, как журчит ручей.
Принесла для лютни сова
Струны тонких лунных лучей.
Зазвенели листья травы
Огоньками крыльев стрекоз.
Не склонить уж мне головы
На подушку из алых роз.
Я шиповник в горсть соберу –
Снежно-белые лепестки.
Пусть поют они на ветру
Песню вечной моей тоски.
Только длиться не может грусть
Коль родился – значит, живи!
И окрашу я белый куст
В алый цвет надежд и любви.
По весне прорастет трава
Сквозь остатки сухих цветов.
Для любви найдутся слова
И закончится время снов.
Негромкий звучный голос менестреля плыл над поляной, улетая в чащу леса, и Раэна, подпевая на каждой строфе, только диву давалась – неужели это ее учитель способен, оказывается, так петь? Нет, видимо, не зря его звали Рунопевцем – и мелодия вроде простая, и стихи немудреные, а голос и интонации придавали
Аплодисменты, грянувшие, когда отзвучала последняя нота, показались громом с ясного неба.
– Тише! – чуть ли не хором воскликнули дриады. – Распускается!
Все уставились на поляну. Пока мастер Неар и Раэна пели, из пучка листьев вырос бутон на толстом шероховатом стебле. Он чуть покачивался на волнах музыки, а когда она смолкла, стал увеличиваться в размерах.
Зеленые чашелистики бутона дрогнули, выпуская наружу звездчатый цветок ярко-золотого цвета. Нежное теплое сияние окутало поляну.
– Начнем веселье! – звонко закричала дриада в желудевом ожерелье. – Песню! Песню!
Менестрель кивнул и снова ударил по струнам. А Раэна второй раз за сутки завела «Танец огня».
Дриадам и фэйри только того и было надо. Пестрой шумной толпой они вылетели на поляну и закружились в танце, время от времени взмывая в воздух – крылатые и бескрылые вместе. А когда волшебная мелодия смолкла, и менестрель заиграл третью, столь же живую и веселую, они кинулись к артистам, хватая их за руки и вовлекая в общий хоровод. Даже Таша, поставив корзинку с сыном под куст, подхватила дочку на руки и закружилась вместе со всеми.
Праздник закончился уже на рассвете. Несколько часов пролетели, как один миг. Ночная тьма поблекла, откуда-то потянуло сыростью и свежестью. Один за другим стали закрываться белые звездочки цветов, послышались робкие сонные голоса ранних птах. И только после этого артистам позволили уйти с поляны. Вдоль тропы из примул – теперь белых, а не розово-малиновых – они пустились в обратный путь.
– Вот странно, - рассуждала вслух Соэль. – Я пела всю ночь и танцевала, но мне совсем не хочется спать!
– А мы, - подхватил Тайн, - кувыркались и ходили на руках, но я совершенно не устал.
– И я могла бы еще петь до полудня, - вставила слово Раэна. – И пальцы от струн не болят!
– Это магия дриад, - пояснил ей учитель. – В благодарность за наше выступление!
– Вот интересно, они нам поднесут что-нибудь более весомое, чем благодарность? – размечтался Янсор. – Я бы не отказался от свежей сдобной булки с маслом и сыром!
– Я тоже! – горячо поддержал его Даррен. – А ты, Крунху?
– Мяса, - коротко высказался силач.
– И пива! – поддержал его Янсор, и трое мужчин понимающе рассмеялись.
– Ишь, расшумелись, - шепотом прикрикнула на мужа Таша. – Дети же спят!
Мальчик и девочка, действительно, задремали – единственные, кого сморил сон. Сына несла на руках мать, дочь – отец.
– Мне никто не поверит, если скажу, что мы давали концерт в лесу дриад! – пробормотал себе под нос мастер Боар.
– И притом совершенно бесплатно! – ввернул Янсор.
– А вот это мы сейчас и узнаем.