Пехота-2. Збройники
Шрифт:
На машине. В этом состоит мой иезуитский план — мы приучаем людей к тому, что если в роте две машины, то мы их используем не только как «поджопные командирские» или «отвезти что-то в батальон — привезти что-то из батальона», а как машины, которые покрывают все наши нужды.
Блин, уже одна машина. Никак не могу привыкнуть к тому, что «бусик» убили. Ну, или сильно ранили. Эххх.
Новая Почта? На машине. В Ваху в «увал»? На машине. Отвезти отпускника на поезд или встретить? Машина. В магазин по хавку, к волонтерам на трассу, в «отгулы» на пару дней в Ваху,
Субботний выезд в Новотроицкое — это, кроме непременного заезда на Новую Почту с Васиным или моим досмотром посылок, еще и подготовка к застолью. Застолье обладает своими чертами: это не пьянка. Поэтому должен быть оформлен стол, и оформлен нормально — с горячим, нарезками и всеми понтами. В застолье участвую все желающие, никто не пьет втихую. На застолье покупается определенное количество алкоголя, не больше и не меньше, из расчета «двести грамм на штатно-посадову особу». Застолье непременно заканчивается пивом, и тому тоже есть основание — пиво гасит, «прибивает» людей, которых после двухсот грамм водки тянет на подвиги.
И это заработало. Люди знали, что, придерживаясь «сухого закона» всю неделю, они в субботу сядут и нормально посидят. Началось соревнование по оформлению стола — в ту субботу Лом варил какое-то невообразимое количество борща, а в эту Варва пек пирожки. Никогда не думал, что можно печь пирожки так, но ведь получилось. А в следующую, значит, Шматко, если уже вернется из отпуска, привезет примерно восемьсот тонн домашних котлеток, пацаны нарубают салата, смешав его в обрезанных «бульках» из-под воды, кто-то нарежет тоненько колбасу и гораздо крупнее — сало, и Ваханыч будет бурчать, почему Ляшко не купил ему сок.
Фактически мы пытались превратить стандартную жажду алкоголя в что-то цивилизованное, и, как показала наши сто-дней-на-терриконе, нам это удалось. И это было весело, потому что Шматко выпросил у меня несмываемый маркер, и он (или заменяющий его на время отсутствия Варва) на бутылке отмечал, сколько пьем, сколько оставить сменяющемуся наряду, а сколько — тем, кто сейчас заступает. Командир поднимал первую чарку, говорил тост «за победу, спасибо, пацаны, что вы не зассали, и что вы здесь», выпивал и уходил. На столом оставался я, контролируя процесс. Вася должен был быть трезвым на случай войны или, что еще хуже, вызова в штаб.
Сегодня была не суббота, но сегодня был шашлык из баранины. Я набрал Васю.
— На связи.
— Так, доповідаю. На РАО все плохо, расскажу позже.
— Плохо?
— Блин, не так выразился. Порешаем, Вася, дай еще несколько дней.
— Мартин, я с тебя не слезу.
— Знаю. Порешаем. Геники сдали, через два дня набрать треба, он посмотрит. Сейчас в АТБ, скупимся и домой. Тебе шо-то взять?
— Блииин… мы забыли баллоны взять, газом задуть.
— А
— Кончается.
— Тупанули. Короче, через час, по идее, будем.
— Ок. Возьми мне, как обычно.
— Плюс. А, кстати… Я три ящика «бэ-тридцать-два» вымутил, тре не забыть на нараде рапорт подписать.
— А те ты списал?
— Да, ведомость в рюкзаке лежит. У нас — ноль.
— А в реале?
— Ну… есть чутка.
— Мартин, не включай зампотыла, а? Ответь нормально.
— Два ящика МДЗ… Сто сорок штук получается. И три, нет, четыре Б-32. Это получается…
— Двести восемьдесят. Мало шо-то.
— Так отож. Скоро «эм-дэ-зэшками» стрелять начнем. РАвист говорит, там жопа в секторе с бэка на «дашку».
— Ладно, поедем тогда с Айдаром разговаривать. Махнем не глядя. Я наберу.
— Воду привезли?
— Не, ждем.
— Скажи им, шоб по-светлому не ехали.
— Да им похеру по ходу, отбитые водовозы в «семьдесятдвойке». Отчаянные парни на цистерне.
— Ага. «Безумный Макс».
— А шо «бэхи»? Не починили?
— Не, капец обоим. Обеим. Обоим. У одной стартер навернулся, у второй — пушка в труху.
— Ладно…
Мы не знаем, слушают нас сепары или нет. Или наша контрразведка. Может, и слушают. Поэтому в телефонных разговорах, как и в трындеже по рации, если заходит разговор про боекомплект или состояние зброи и техники, я всегда занижаю количество бэка в два раза, а Вася всегда жалуется, что «бэхи» не ездят и не стреляют. На самом деле, в нычках лежит примерно полторы тысячи патронов для ДШКМ, а две наши арендованные БМП-2 отлично себя чувствуют, тьфу-тьфу. Больше всего денег из выросшей недавно зарплаты мы тратим на ремонт техники. Бо ты можешь быть невероятным военным с огромным чувством собственного величия и спецназовской суперподготовкой, но если вверенная тебе в любом состоянии техника не ездит-не стреляет, то ты не боеготов. Задачу не выполнишь, людей потеряешь. Все просто, как рапорт.
— Короче. Едьте домой, тут дело есть.
— Ага, мы скоренько. Слушай, забыл сказать. Вчера наш доблестный минометчик вместе с бараном еще, скорее всего, прихватил бухла с А. У них с этим просто. Наших порядков они не знают, но вечером не пили, я смотрел. Значит, будут сегодня теряться и «вживать». Тре приглянуть.
— Пригляну. Плюс.
— Плюс-плюс.
Улыбающийся Механ тащит два набитых пакета, которые я не проверяю. Не продают в АТБ бухло людям в форме, вот и хорошо. А пива, так уж и быть, мы на трассе возьмем.
Вечер
Какой шашлык самый лучший? Тот, который здесь и сейчас. Уууу, хорошо. Горячее полупрожаренное мясо проваливается в желудок, тянет на сон, быстро холодающий вечер начинает заползать под флиску и щипать поясницу. Пацаны гомонят, вспыхивают огоньки. Раз-два-три… все здесь. Ааа нет, не все. Потерялись Андреич, Михалыч и кто? Правильно, вечно алчущие бухла Сепар с Кирпичом.
— Николаииич, — тяну я, и Вася, разговаривающий с Мастером, оборачивается.