Пенелопа и Одиссей. «Жди меня…»
Шрифт:
А может, так и было? Может, подсказки Эвриклеи и были подсказками Афины? Нет, это не так, иначе Эвриклея не говорила бы, что просит помощь впервые.
Что она там сказала? Двадцать лет еще не прошли? Да, но совсем скоро пройдут. Телемаха лучше на время отправить на Пелопоннес? Наверное, она и сама об этом думала не раз. Останавливал царицу только страх. Казалось, пока Телемах рядом, перед ее глазами, с ним ничего не случится. Как же можно отправить его через пролив?
Пенелопа прикидывала расположение островов и прекрасно понимала, что ничего не стоит
Брало зло, что за жизнь?! Она никому не мешает, много лет занималась хозяйством Итаки, не просто возродила остров после налета, но и сделала царство достаточно богатым, настолько богатым, что оно легко выдерживает пятилетнее присутствие толпы обжор и транжир! Царица трудится, а эти пропойцы целыми днями играют в шашки или кости, жрут, пьют и портят все во дворце. Иногда казалось, что женихи нарочно вредят Пенелопе, чтобы тому, кого она когда-нибудь выберет, уже ничего не досталось.
Если бы не надежда каждого, что выбран будет именно он, давно разнесли бы сам дворец по щепкам. Только ее улыбки, приветливое лицо и ласковый голос (а как иногда хотелось ласково расстрелять их из Акилины!) спасали от полного разграбления и резни. Но вечно это продолжаться не может.
— Одиссей, где ты?! Афина, верни мужа! Сколько можно мотаться по чужим постелям?!
Она бессильно откинулась на ложе. Нет ответа ни от мужа, ни от богини.
Тоже мне советчица! Отправить Телемаха на Пелопоннес!.. К кому, к дядюшке Менелаю и тетушке Елене? Агамемнона собственная жена зарезала, других перебили, даже о Диомеде ни слуху… Чему сына Одиссея научат в той же Спарте? И вообще, не для того она Телемаха родила и воспитала, чтобы к чужим, пусть даже родственникам, отправлять.
Но тут же родилась другая мысль, она настойчиво пробивала себе дорогу, словно расталкивая остальные: действительно, отправить Телемаха и, пока сына не будет на Итаке, устроить женихам настоящую бойню. Что говорил об Акилине Одиссей? Лук-убийца? Но Акилина еще не сказал своего слова, вот и скажет в ее руках!
— Перебью женихов, потом пусть меня саму убьют, зато Телемаху трон останется, и он сам будет жив!
Пенелопа не видела, что за ее спиной в самом углу спальни возник зыбкий силуэт красивой вооруженной женщины. Богиня Афина только головой качала, слушая, как Пенелопа сама с собой строит планы расправы с женихами.
Кого отправить с Телемахом? Эвриклею? Стара. Пусть Ментор плывет, нечего зря зад просиживать рядом с противными пьяницами! Утром же распоряжусь!
Наставник Телемаха зову царицы не удивился, напротив, казалось, сам искал с ней встречи.
— Ментор, а ты веришь в то, что Одиссей вернется?
— Да.
Пенелопа резко, слишком резко повернулась к наставнику своего сына, всем телом развернулась. Ментор удивленно смотрел на нее:
— Что?
— Что у тебя с голосом?
— У меня? Царица, что с тобой?
— У тебя только что был женский голос.
— Тебе
— С меня достаточно отсутствия Одиссея, теперь еще Телемах уплывет…
— Что дурного в том, чтобы твой сын поговорил с мудрейшим Нестором, ум которого всегда чтил Одиссей, и повидал Спарту? Он должен быть смелым и стойким, ты же спартанка, сама знаешь, что побывать в Спарте полезно каждому юноше. Чего ты боишься? Что дурного может случиться с Телемахом в доме его дяди?
— Вот как раз там и может. Там такие родственники, от которых лучше держаться подальше.
— Ничего страшного не произойдет.
— Но ведь есть еще море…
— Посейдон не обидит.
И снова Пенелопе показалось, что голос Ментора звучит странновато. Сам наставник старательно не смотрел в глаза царице:
— Скажу Телемаху, чтоб собирался поскорей. Лучше трудная правда, чем неизвестность…
Ментор заторопился к выходу, Пенелопа замерла, глядя, как поспешно ступают ноги наставника царевича. Никогда не замечала, что у Ментора такие крошечные, почти женские ступни… Женские?..
— Афина?!
Ментор обернулся, и на мгновение, всего на мгновение его лицо озарилось улыбкой богини, а глаза сверкнули синевой:
— Не беспокойся за сына, Пенелопа…
Царица обессиленно опустилась на скамью. Афина взяла ее Телемаха под свою защиту, значит, можно не бояться за юношу?
Но Пенелопу тут же охватил ужас, Афина покровительствовала самому Одиссею, и что из этого вышло? Все герои давно дома, только от Одиссея и его людей никаких известий. И… если богиня покровительствует сыну, не значит ли это, что отец уже в царстве Аида?!
Чем больше Пенелопа пыталась успокоить себя, тем сильней волновалась. Конечно, воле богов противиться невозможно, но просто так отдать еще и сына она не могла даже Афине!
Размышления матери прервал вошедший Телемах:
— Ментор говорит, что мы должны плыть в Пилос к Нестору, а потом отправляться в Спарту к Менелаю, чтобы что-то разузнать об отце. Он будет со мной, сказал, что ты не против.
Она была против, всем сердцем была, но заставила себя улыбнуться:
— Слушайся во всем Ментора, он подскажет, как лучше поступить.
— Я всегда слушаю его советы.
— Афина, не забирай у меня сына… если уж взяла мужа…
— С сыном ничего не случится. И Одиссей вернется. Жди.
Сказано тихо, услышала только Пенелопа, на сей раз Афина даже не скрыла свой голос.
Царица стояла на берегу, провожая взглядом корабль с Телемахом и Ментором, пока тот не скрылся за мысом, закрывающим вход в бухту Итаки.
Теперь очередь за женихами. Она все продумала, все для себя решила. Перебить из Акилины, конечно, хорошо, но всех сразу не получится, они же не будут подходить по очереди под стрелы и стоять, пока Пенелопа станет натягивать тетиву лука. А нужно всех сразу, всех! Потому что оставшиеся в живых убьют Телемаха.