Пепел. Гори оно все...
Шрифт:
32
Жаркое июльское солнце припекало голову, но работа руками отвлекала. Визит к матери прошел спокойнее, чем ожидала Альбина, готовая, впрочем, и к ее равнодушию, и к ее непониманию. Сначала Анна все-таки опасалась гнева дочери, злости, обид, даже встретила, готовая дать отпор, но Альбина не дала матери возможности себя донимать. Говорила ровно и спокойно – как всегда, словно ничего не случилось, привезла продукты и вещи, перевела небольшую сумму денег на карту. И Анна почти успокоилась, почти поверила в то, что Альбина свою боль и обиду пережила. Повеселела и даже стала мягче,
А вечером, сидя в комнате, которую когда-то делила с сестрой, она с холодной головой нашла то, что ей было необходимо, то, ради чего и затеялся весь этот цирк с примирением. И держа в руках эту вещь, глядя в черную темноту комнаты и слушая спокойное дыхание спящей матери в соседней комнате, она невесело улыбнулась.
Утром в воскресенье мать велела собрать смородину, и Альбина молча повиновалась, не смотря на жаркую погоду и легкую головную боль, которая мучила с самого утра. Хотя к такому состоянию она почти привыкла. К тому же на улице не было настолько резких запахов, которые были в доме: сырости, еды, немного плесени и старого дерева, и которые вызывали непроизвольную тошноту. Здесь, среди кустов смородины, с тяжелыми гроздями черных, спелых ягод с их кисловато-сладким вкусом, Альбине сразу стало намного лучше. Да и мать, которая ненавидела сбор ягод, не лезла со своими разговорами и рассуждениями, от которых на душе становилось тоскливо до невозможности.
За своим нехитрым занятием, Аля даже не заметила, как к дому подъехал дорогой автомобиль, из которого вышли двое и зашли в дом. Ни о чем не подозревая, с полным ведром спелых ягод, она вошла в комнату и обомлела: за столом сидели ее мать, Артур и Эльвира, которая вскочила с места, при появлении Альбины.
– Аль!
Как бы себя Альбина не готовила к этой встрече, как бы не заставляла быть холодной, как бы не убеждала, что это все равно произойдет, от неожиданности она побелела. Их лица она увидела как во сне: беспокойное матери, хмурое Артура и напуганное Эльвиры. Они не знали ее реакции, ждали, готовые не к защите, а к нападению. Все трое.
Несколько секунд, и Альбина поняла, что никто из них на ее защиту не встанет. Они были по одну сторону, она – по другую.
Боль в районе ребер была физической.
Девушка быстро поставила ведро на пол и вышла под палящие лучи солнца. Минута, ей нужно только минута, чтобы собраться. Сыграть свою роль. Только сыграть роль: четко, по правилам и без лишних эмоций. Что нового она увидела в доме, чего бы не знала и раньше?
– Аля…. – но даже такой роскоши ей не дали, Эльвира побежала следом за сестрой, не давая той даже краткой передышки.
– Чего тебе? – хмуро спросила Альбина. – Приехала с ягодами помочь? – против воли слова прозвучали зло и ехидно.
– Нет…. – растерялась Эльвира, отступая на шаг. – Мама сказала, что ты приехала…. А ты…. Ты же со мной не говоришь…. Алька, пожалуйста….
Мама значит сказала – хмыкнула девушка молча. Вместо того, чтобы дать ей хоть какое-то пространство, успокоить, примирить, мать решила столкнуть их лбами, надеясь, что сможет надавить на Альбину и заставить ту принять сестру. В этом была вся Анна…. В этом была вся Эльвира….
Она молча
— Аля… — голос Эльвиры, мягкий и неуверенный, раздался с другой стороны куста. Сестра встала напротив, машинально обрывая ягоды, но её движения были вялыми, словно мысли витали где-то далеко. Альбина мельком взглянула на неё и невольно усмехнулась. Эльвира была одета в новые, явно дорогие вещи — лёгкое платье пастельного цвета, идеально сидящее по фигуре, и аккуратные белые кроссовки, которые выглядели нелепо среди пыльной травы. В отличие от Альбины, сестра без зазрения совести пользовалась всем, что давал ей Артур. Щедрость жениха, похоже, не знала границ.
– Что? – отозвалась хмуро, не глядя в лицо сестры.
– Я…. не знаю, что сказать…
– Тогда молчи.
– И молчать больше не могу…. – шмыгнула носом та, явно готовая разреветься. – Я скучаю по тебе….
Альбина снова ничего не ответила. Если она сейчас сдастся легко – это вызовет подозрения. Нет, не у Эльвиры, но мать может что-то почувствовать… Или Ярослав… этот как хищник почует подвох.
— Аля… — Эльвира опустилась на землю прямо напротив сестры, не обращая внимания на пыль, которая оседала на её платье. Её глаза блестели от слёз. — Мне так жаль… Я не знаю, как так получилось…
— Судя по всему, получилось это у вас легко и непринуждённо, — сухо бросила Альбина, так и не подняв головы. Её голос был ровным, но в нём звенела едва сдерживаемая горечь. Жара усиливалась, полуденное солнце нещадно палило, и Альбине становилось всё хуже. Голова закружилась, в горле пересохло, а тошнота, её верная спутница в последние недели, подкатывала к горлу. Но она сцепила зубы, приказывая себе доиграть этот спектакль до конца.
— Нет! Ты ошибаешься! — Эльвира заговорила быстрее, почти захлёбываясь словами. — Я не хотела! И Артур не хотел… Мы долго сопротивлялись…
Целую неделю – Альбине пришлось прикусить себе язык, чтобы не бросить эти слова в лицо Эли. Она чуть закрыла глаза, справляясь с головокружением.
— Алька… Вы же недолго встречались… Это пройдёт, правда… — Эльвира зачастила, её голос дрожал. — Я знаю, что больно… Но… кто из нас остался со своей первой любовью? У тебя просто не было ещё серьёзных отношений, вот ты и вцепилась в Артура…
У Альбины потемнело в глазах от ярости. Её пальцы сжали очередную кисть ягод так сильно, что кожица лопнула, и бордовый сок брызнул в стороны, пачкая её старую футболку, руки, даже лицо. Капля попала на щеку, и Альбина почувствовала, как она медленно стекает вниз, словно слеза. Но слёз у неё не было — только гнев, жгучий и едкий, как кислота.
— Артур — не единственный мужчина на Земле… — продолжала Эльвира, не замечая, что сестра на грани взрыва. — Вокруг много других… И ты скоро встретишь того, кто полюбит тебя… Я… я помогу тебе, Аля. Ты станешь яркой…
«Куда уж ярче?» — мысленно огрызнулась Альбина, её губы искривились в горькой усмешке. Она сорвала ещё одну ягоду, почти раздавив её в пальцах.
— Тебе только стоит быть немного уверенней… — Эльвира пыталась улыбнуться, но её улыбка вышла жалкой, вымученной. — Как я, знаешь… И сейчас у тебя будет возможность больше на себя тратить… Артур обещал маме помогать…