Пепел
Шрифт:
– Быть может. А что, видел ты этого Талейрана?
– Я был даже на балу, устроенном им в честь Жозефины, [215] по приезде ее из Италии второго января.
– В отеле Галифе?
– Да.
– Так ты там, наверно, видел и Бонапарта.
– Видел. Имел удовольствие, Я не испытал, правда, волнения той девочки, которая, с трепетом подойдя к нему и внимательно его рассмотрев, с глубоким изумлением воскликнула, обращаясь к своей матери: «Maman, c'est un homme». [216] Я больше присматривался там к демократическим нравам и самим демократам. Что за наряды у дам! У Жозефины Бонапарт греческая туника и coiff'ee en cam'ee. [217] Дамы – Тальен, де Шаторено, Адриенна де Камбн, де Крени… Одни, как Sapho de Mytil'ene, [218] другие a la Cleopatra. [219] И все это в славном санкюлотском месяце niv^ose…
215
Жозефина(1763–1814), в первом браке – Богарне, в 1796 году вышла замуж за Наполеона Бонапарта.
216
«Мама, это человек!» (франц.)
217
Прическа
218
Сафо митиленская (франц.).
219
Под Клеопатру (франц.).
Сулковский задумчиво сидел в углу на диване.
– Был я еще, – продолжал Гинтулт, – в отеле де ля Шантерен.
– Вот как!
– Да. Восхищался салоном с фризами и картинами учеников Давида, [220] stylobates en pl^atre sur les bas-reliefs [221] Муатта, мебелью в греческом стиле де Персье… Изумительно! Хотя ребенком ты играл в Версале на коленях Марии Антуанетты и в молодости воспитывался в роскоши королевских дворцов Европы, ручаюсь, однако, что ты немного видел более восхитительных вещей. Ну, а награбленных таким республиканско-простодушным способом не видел наверняка. Les cam'ees, les statues, les tableaux, les antiquit'es. [222] Это просто необыкновенно!
220
ДавидЖак-Луи (1748–1825) – выдающийся французский художник конца XVIII – начала XIX века. Во время Великой французской революции Давид, ее горячий сторонник, избирается в Конвент. С возвышением Наполеона Давид становится придворным художником. После реставрации Бурбонов Давид, как бывший член Конвента, голосовавший за казнь короля, изгоняется из Франции и поселяется в Брюсселе.
221
Гипсовыми цоколями на барельефах (франц.).
222
Камеи, статуи, картины, антикварные редкости (франц.).
– Мне и прежде до всего этого мало было дела, и теперь все это нисколько меня не интересует.
– Однако… ведь ради этого тоже ведутся войны.
– Я ее для подобных целей не веду. Как офицер низшего ранга, я не имею права посещать эти салоны.
– Ну, а заседание этого совета, господ в тюрбанах, du Conseil de cinq-cents, [223] ты, наверно, видел! Этого уж ты не станешь, я думаю, отрицать…
– Что же тебя в них так забавляет?
223
Совета пятисот (франц.).
Совет пятисот. Совет старейшин, Директория– органы законодательной и исполнительной власти Французской республики.
– Помилуй, да как бы я посмел! Пятьсот мужей в белых юбках до полу, в таинственного вида пурпурных мантиях, тюрбанах de velours bleu. [224]
– Ты видел?
– Я был на заседаниях, скрываясь в толпе «граждан» на хорах, слушал, как они ораторствовали с жестами суровых римлян и в то же время добродетельных торговцев телятиной, как они давали l'essor `a leur imagination. [225] И не удивительно: la carri`ere est ouverte au g'enie. [226] Они и пользуются.
224
Из голубого бархата (франц.).
225
Волю своему воображению (франц.).
226
Путь славы открыт для гения (франц.).
– Представители интересов народа…
– Ну, a Conseil des anciens, [227] в фиолетовых робах и токах, в белых мантиях и туфлях! Я не имел счастья лицезреть никого из членов du Directoire ex'ecutif [228] в полном параде, но, пожалуй, это и лучше, а то при моем слабом зрении, я, наверно, был бы ослеплен пышностью их наряда. Со страху, наверно, грянулся бы наземь. Ведь они plus puissants que les Monarques. [229] Один только раз, когда в театре ставили «Horatius'a Cocles'a», [230] в ложе был directeur Баррас, [231] но, хотя он самый главный, однако не показался мне более могущественным, чем монарх. Напротив, он именно таков, каким, наверно, был и есть от природы и по воле божьей – жирный палач, благородно задрапированный и соответственно надутый чванством. Но, может быть, тебе неприятно это слушать?
227
Совет старейшин (франц.).
228
Исполнительной Директории (франц.).
229
Могущественнее монархов (франц.).
230
«Гораций Коклес»– одноактная опера в стихах, текст А. Арно, музыка де Меголя, была поставлена в Париже в 1794 году. Посвящена герою республиканского Рима Горацию Коклесу (одноглазому), спасшему Рим от этрусков в VI веке до н. э.
231
БаррасПоль-Жан-Франсуа-Никола (1755–1821) – политический деятель времен французской революции и республики. В 1789–1791 годах – член Национального собрания. Член Конвента (1793–1795). Играл крупную роль в термидорианском перевороте как противник Робеспьера. В Директории – наиболее влиятельный ее член. Со времени консульства Баррас отошел от политической деятельности.
– Нет. Я думал сейчас о другом.
– Ах, вот как?
– Ты. наверно, слышал о Жубере? [232]
– Генерал Жубер?
– Да, он самый. Повторится ли тс же самое там, в красных песках, на границе пустыни? Встретим ли мы и там дикую злобу тирольских мужиков? [233] Если бы ты видел этих сильных,
232
ЖуберБартелеми (1769–1799) – французский генерал. Участвовал в итальянской кампании 1796–1797 годах, во главе корпуса успешно действовал в Тироле, откуда он пробился в Каринтию. В дальнейшем – командующий французской армией, в битве при Нови (1799) потерпел поражение от Суворова. В этом сражении Жубер погиб.
233
Тироль– одна из провинций Австрийской империи. Население Тироля, терпевшее много тягот военного времени, оказывало французским войскам сопротивление. Тироль неоднократно становился ареной партизанской войны.
234
Оргеторикс– вождь гельветических племен (I в. до н. э.).
Князь Гинтулт слушал молча, поникнув головой. Когда Сулковский кончил, он проговорил со вздохом:
– Я слушаю твой рассказ, и мне кажется, будто я читаю историю диких сражений Цезаря с Помпеем.
– Действительно, Жубер, который прошел через страшные долины Штерцинга, тесня Лаудона в толпе возбужденных горцев, Жубер, который, несмотря на то, что он был окружен со всех сторон, ворвался в страну неприятеля и открыл путь к его столице, заслуживает сравнения с Помпеем.
– Все это не стоит одного стиха Данте.
– Утешайся сколько тебе угодно этой уверенностью! Ха-ха! Не стоит одного стиха Данте… Я знаю не из книг, не из чужой премудрости, а сам, по своему собственному опыту, что всякое слово в сущности пусто и бесплодно. Даже слово самых гениальных поэтов. Даже увековеченное письменами вдохновение пророка. Oblectamenta et solacia servitutis. [235] Велики только подвиги. Они одни могут равняться с силами природы, могут сокрушить эти силы и победить всемогущую смерть. Потому-то жизнь без великого подвига жалка и бессмысленна. Такую жизнь ведет куница, собака, бабочка. В конце концов в нас проснулось честолюбие Антония, [236] и человеческое слово уже не может положить ему предел. Мы идем по земле, диктуя ей новые, возвышенные законы. Сейчас очередь посмотреть, как воюют кочевые, бездомные народы масагетов, парсов и нумидийцев. Мы вызываем на бей потомка Масинисы, [237] завоевателя, который догоняет в сожженной солнцем степи и взнуздывает своей медной дланью и оседлывает своими железными чреслами дикого скакуна Аравии. Пенится уже наше далекое, дикое, темное море. Грозным прибоем лижет красные скалы Корсики, желтые берега Капри, лазурную Эльбу, гранитные утесы Мальты. Столетия ждало оно нас. Мы идем, чтобы простереть свою власть над его волнами, вплоть до предательских отмелей Сиртов, до желтых пен Суэца. Ветрам, не знавшим над собой никакой власти, мы приказываем раздувать изо всех сил наши белые паруса. Пусть они двигают вперед большие боевые корветы.
235
Отрады и утешения в рабстве (лат.).
236
АнтонийМарк (83–31 гг. до н. э.) – римский политический и военный деятель. После смерти Цезаря мечтал захватить власть в Риме.
237
Масиниса– нумидийский царь (240–149 гг. до н. э.). Сначала союзник Карфагена, затем союзник Рима в войнах против Карфагена.
Я с наслаждением думаю о соленой лазурной безбрежности морской пустыни, над которой, под хмурым небом, раздается крик диких гусей, летящих с унылых пожней севера, к таинственной египетской земле, которая поглотила великие народы, засыпала песком их историю и окаменевшую их мудрость доверила ликторской страже иероглифов. Я тоскую по дыханию ветра пустыни, хамсина, обжигавшего щеки Рамсеса Второго, Миамен Сесостриса. [238] который сокрушил варварские народы вплоть до Колхиды и Фасиса и на длинных своих кораблях захватил море вплоть до Эритрейского побережья. Радость овладевает мною при одной мысли, что я вдохну ветер, который навевал гениальные мысли полководцу Антонию и полководцу Александру, [239] который обдувал прекраснейшее лицо на земле, царственные ланиты Клеопатры и изможденный лик Павла, первого в мире пустынника, бессмертного духом и телом. [240] Во сне я попираю стопой знойные пески пустыни, совершаю по ним далекие походы… По ночам я задыхаюсь от непонятной тревожной тоски по ужасной загадочной безносой голове сфинкса.
238
Рамсес II Миамен-Сесострис(1348–1281 гг. до н. э.) – египетский фараон. Известен в истории войнами с хеттами, строительством городов и памятников.
239
Александр– царь Македонии (356–323 гг. до н. э.), выдающийся полководец древности. В 331 году завоевал также и Египет.
240
Павел Пустынник. – По-видимому, имеется в виду Павел Фивейский (ум. в 341 г.), который прожил много лет в пустыне и считается первым монахом в истории христианской церкви.
Князь Гинтулт нетерпеливо встал, потянулся… С минуту он колебался, как будто собираясь открыть Сулковскому последние, самые затаенные свои мысли, но сразу же смолк. Он увидел на лице Сулковского печать холодного, непреклонного вдохновения, в глазах силу ума, ход мыслей которого трудно было проследить, а тем более – отразить, а в крепко сжатых губах – ледяное сияние подвига. Пройдясь по комнате, он взял шляпу и пожал своему другу руку на прощанье.
Когда князь вышел на улицу, дождь, смешанный со снегом, стал сечь ему лицо и залепил глаза. Князь завернулся в плащ, надвинул шляпу на лоб и быстро пошел по темным улицам. В душе его открывалась глубокая, живая рана, из которой, как кровь, сочились вздохи. Он шел, все ускоряя шаг, сжимая кулаки и бормоча отрывочные слова, переходившие в глухой стон, в подавленное рыдание.