Пепел
Шрифт:
– И вы, пан граф?
– А ты думаешь, Щепанек, что только ты имеешь право возделывать землю, потому что свою легкомысленно пустил в трубу?
– Э, какое имеет значение, что я об этом думаю? Вот ваш друг, пан граф, действительно может подумать, что я спустил к дьяволу бог весть какое состояние. Какое там! Скромное это было, среднее шляхетское состояние. От климатических условий и разных других обстоятельств мои владения стали поменьше, и в конце концов благодаря люблинскому упрямству моя Волька с землями, лесами, пустошами и хуторами очутилась на неприветливых берегах Коцита. [369] Ничего у меня сейчас от нее не осталось, и одно только я могу пожелать, чтобы нынешний ее владелец подавился доходами, которые он от нее получает. Вот и все.
369
Коцит–
– Не все. Расскажи всю историю по порядку.
– Предмет сей того не стоит. Разве только потому, что пан граф велит. Я как раз скитался по чужим краям, когда от всех моих владений осталось лишь некоторое quantum [370] книг, трактовавших об исцелении того, что порядком истлело в могиле. Вот тогда-то присутствующий здесь земляк, достопочтенный пан Кшиштоф Цедро, встретив меня в весьма затруднительном положении на венских ристалищах, по-добрососедски пригласил меня к себе. Приходи, говорит, старый бродяга, живи у меня в Стоклосах… Пошел я volens nolens. [371] Мало того, послал в эту самую Вольку конюхов и велел им собрать в старом чулане и привезти сюда, в сей Тускул, [372] два воза книг и рукописей. Слыхали вы что-нибудь подобное? Когда же я прибыл personaliter, [373] дабы проститься с paterna rura, [374] и, пролив слезу…
370
Количество (лат.).
371
Хочешь не хочешь (лат.).
372
Тускул(Tuscullum) – предместье Рима, в окрестностях которого находилось много вилл, принадлежавших знатным римлянам.
373
Лично (лат.).
374
Наследственные владения (лат.).
– Ты пролил слезу, насмешник?…
– Увидел захватившего прадедовское гнездо щегла, отправился вслед за книгами и вместе с ними нашел приют…
– Если бы приют! А то ведь он, Рафалек, стал хозяйничать тут, как у себя дома. Завладел имением, вмешивается в дела всего поместья, учитывает нас, как государственный казначей, а на личные расходы дает, как скупой дед. Ведь мне из Вены приходилось бомбардировать его нежными письмами, чтобы он хоть медный грош на маковники прислал. Управителей гоняет так, что ни один не может выдержать…
– Вы преувеличиваете!
– В искусстве возбуждения пейзан против помещиков превзошел даже чиновников крайсамта. Строит им хаты с окнами, как во дворце, зовет фельдшеров, когда они раскровянят себе рожи в корчме, барщинные дни сократил usque ad absurdum. [375]
Трепка чмокал губами…
– Но самое потешное вот что… Ха-ха!.. Школу надумал выстроить тут, в Стоклосах. Ну скажи, пожалуйста, Рафалек, могу я допустить такое мотовство? Я сам теперь посмотрю на твои штуки!
375
До абсурда (лат.).
– Надо было, сударь, сначала посмотреть на эти штуки в живой действительности. Только в Вене их не найдешь.
– А куда ж за этим нужно ездить? В Париж?
– Нет, честное слово, только в Пулавы, во Влостовицы, Пожог, Консковолю, Целеев… [376] Ха-ха!.. – смеялся Трепка.
– И что же я увидел бы в этой Консковоле?
– Высокую культуру. Ей-ей! Высокую польскую культуру… Работа уже давно на полном ходу – и дело сделано. Ну, да для этого надо быть большим барином… Польский баринок,
376
Консковолю, Целеес… – названия поместий, в которых в последних десятилетиях XVIII века их владельцами были проведены реформы аграрно-крестьянских отношений.
– Графский титул… – сказал Цедро, обращаясь к Рафалу.
– А вы, сударь, тоже из Вены изволили прибыть в наши Палестины? – спросил Трепка у Рафала.
– Нет, он не из Вены, а из Варшавы.
– Представители двух столиц против меня одного. Eheu me miserum! [377] А позвольте спросить, пан граф, как же вы думаете взяться за возделывание земли?
– Руками, худородный, руками и ногами.
– Новое какое-нибудь коленце венской моды?
377
Горе мне, несчастному! (лат.)
– Пусть даже так…
– Наверно, какой-нибудь Турн-Таксис [378] зарылся в деревне, и теперь молодежь переняла эту моду.
– Прямо в точку попал. Тебе бы по ярмаркам ходить да собирать медяки за пророчества.
– Ну, а когда назад, в придунайскую столицу?
– Ничего не известно. Эх, Неканда, Неканда! Если бы ты знал…
– Черт возьми… Что именно?
– Если бы ты знал, как мне все надоело… Скажи-ка, ездили ли вы уже с собаками в поле?
378
Турн-Таксис– аристократический род в Австрии, представители которого играли в истории Габсбургской монархии видную роль в политической и общественной жизни страны.
– Ах, вот что!..
– Ну, рассказывай!
– Как же, ездили.
– С Лёткой?
– И с Лёткой и с Доскочем.
– А кто ездил?
– Я, грешный, да Гжесик.
– А на какой же лошади ты ездил?
– На Гнедке.
– Моя любимая лошадь! Ходит?!
– Ходить ходит!
– А я с моими слепыми глазами не свалюсь с нее в первый же день?
– Лошадь чуткая, умная… Остальное зависит от всадника.
– А откуда начали облаву?
– От Можжевелового Яра шли к Белям.
– Чудное поле! Эх, и поохотимся мы с тобой, Рафця, вволю! Скажешь мне тогда, что ты думаешь о моих борзых…
– Борзые! – загорелся Трепка, так что даже глазки у него засверкали. – Борзые, как ветер!
– Ну, а что ты, почтеннейший пан посол, исследуешь, штудируешь? Скажи откровенно.
– Вы, пан граф, приехали из одной из столиц мира и расспрашиваете меня, беднягу, про новости? Ведь это я должен был бы спрашивать у вас про новости!
– Ты хорошо знаешь, что я не книжный червь, чего же ты со мной препираешься! Если хочешь узнать новости, так одну я тебе сообщу: я привез тебе в подарок такой штуцер с нарезкой из дамасской стали, какого ты еще не видывал в сем мире. Ну, а теперь твой черед: рассказывай, что читаешь?
– Штуцер… – прошептал Трепка, прищурясь. – Пожалуй, это любопытно. А где же он?… Хорошо бы собственными глазами увидеть его в сем мире! Что касается меня, то я почитываю что придется… То прочту главку из «Мистического города» монахини Марии Агреда, [379] то для разнообразия какую-нибудь проповедь ксендза Лускины… [380] Вот и все…
379
Мария де Агреда(1602–1665) – монахиня, настоятельница монастыря непорочного зачатия в городе Агреда (Испания). Написала книгу «Жизнь св. Девы» – произведение болезненной фантазии и галлюцинаций.
380
ЛускинаСтефан (1724–1793) – польский каноник, иезуит; математик и астроном, преподавал в лицее, содержавшемся иезуитами; редактор и издатель «Газеты Варшавской» (1774–1793). Вместе с тем Лускина известен был своими реакционными убеждениями и фанатизмом, за что прогрессивный лагерь критиковал и осуждал его.