Пепельная маска мести

Тулинова Лена

– Вставайте, роу, служба не ждёт, – приветствовал друга Нейтан.

– Нейт, ты что – бессмертный или святой? У меня башка трещит, я почти не спал, – пробормотал Дин таким голосом, словно у него рот был забит песком.

Нейт начертил ещё один верный магический символ от Нолы: он снимал похмелье. Не то чтобы очень умело, скорее сносно – ведь сам-то Нейтан медиком не был. Но помогло: Дин благодарно застонал что-то в подушку.

– Вставайте, роу, – повторил Нейт.

К завтраку, кроме кофе с поджаренным хлебом и ветчиной, у них оказалась

ещё и гостья. Рава появилась на пороге – как всегда, яркая и прекрасная. Ей очень шёл женский мундир, и хотя она надевала его с юбкой, а не брюками, как большинство эвройских женщин-полицейских – взгляд от этой великолепной фигуры было не оторвать. И как хорошо, что Рава отказалась от покрывала, прячущего плечи, голову и лицо!

Но сегодня она явилась не покрасоваться. Если мужчины эту ночь провели за стаканами с тисли, а Эдмунда просто отключилась, то Рава явно много плакала.

– Прошу у роу Квейна отпустить меня на несколько дней, – сказала женщина после краткого приветствия.

– Дьерам отпуска и отгулы не положены, – сказал Дин. – Что случилось?

Он смотрел на женщину – и любовался ею. Нейт же сочувствовал сразу и Квейну, и Раве, влюблённой в Магота, и мей Ноле, которая всегда поглядывала на бравого начальника участка, а тот никогда не замечал этих взглядов.

– Я хочу поехать в столицу, – тут абавийка замялась и покосилась на Эдмунду-Эдвина.

Всё ещё в мужском обличии, она неуловимо изменилась. Это было плохо: теперь в фигуре дьера Эдвертона проскальзывало-таки нечто женственно-притягательное. А им такое «нечто» было совершенно без надобности. Возможно, без Магота в её магии что-то нарушилось?

– Рава, ты нужна нам здесь, – суховато сказал Квейн. – Я отправлю в столичный госпиталь запрос. Клянусь, ты первая узнаешь, как там Эдвертон.

– Ай, – шёпотом сказала Рава. – Вы уже всё знаете?

– Знаю, и довольно об этом. Меня злит то, как вы почти месяц мне тут втирали «грязь» в глаза.

Но Нейтан понимал, что Дина злит кое-что иное и сочувствовал товарищу. Он-то знал, что это такое – когда тебя отодвигают на второй план ради другого человека! Однако здесь всё-таки ситуация выглядела лучше хотя бы потому, что другим человеком был настоящий Эдвертон, он же Боб Магот. Не негодяй. Не подлец. Двоюродный брат Эдмунды, пострадавший в попытке восстановить справедливость.

– Ты остаёшься, – сказал Дин, выдержав паузу. – Что изменится, если ты уедешь? Нет. Ты будешь нужна здесь, без тебя нам будет сложно справиться. Вчера мы потеряли двоих, сегодня уедешь ты – а кто останется?

– Я даже ещё не совсем патрульная, я стажёр, – сказала Рава.

Нейт счёл нужным вмешаться: ведь он как Мастер должен был опекать и обучать её.

– Ты учишься, у тебя единственной дар видеть сквозь магию – надо его развивать, – сказал он. – Мы постараемся узнать про Эдвина как можно скорее. А теперь, прошу, приди в себя. Нельзя выдать её, – он кивнул на Эду, – и всех нас.

– И дополню, – хмуро сказал Дин. – От вас потребуется выдержка.

От вас всех – Нейтан, не отворачивайся. Уолтер приедет очень скоро, не исключено, что он может изменить планы и появиться тут хоть сегодня. Поэтому… Если вы столкнётесь с ним на улице – не подавайте вида, что вообще знаете его. Не начинайте действовать наобум и вообще ничего не предпринимайте, пока не согласуем наших действий. Не самовольничайте!

Кажется, Эда собралась возразить, но роу Квейн поднял руку.

– Касается всех. Ты, Эда, держала себя в руках целый год – продержись ещё некоторое время. Ты, Рава, тоже, я вижу, нервничаешь – но ради остальных тоже постарайся вести себя разумно. Я знаю, ты можешь, ты мудрая женщина и отличный друг.

На этом слове голос Дина всё-таки слегка дрогнул.

– Ну и ты, Нейт, давай без мальчишеств на этот раз. Импульсивность тут ни к чему. Неумные действия подведут и вас, и меня под трибунал – а не хотелось бы. Если этот ваш Уолтер нечист на руку – мы его изловим, но сделаем всё по закону. Это вам не мертвитель, убивший гулящую абавийку, это человек, который был нашим товарищем и успешно прикидывавшийся другом, когда уже не являлся им.

То, как Дин это сказал, дало всем понять: начальник верит в то, что ему рассказали.

– Ошибки допустить нельзя. Не бережёте себя – подумайте о других. Плевать на других – подумайте, что своими опрометчивыми поступками вы порадуете врага. Ну а теперь всё, завтрак закончен. Пора нести службу на благо Эврои, ребята.

***

– Ну и речь ты толкнул, – сказал Нейтан, когда Дин размеренно шагал рядом с ним к участку. – Особенно про благо Эврои.

Впереди шли под ручку Рава и Эд. Прямо-таки влюблённая парочка! Правда, Эдвин выглядел здорово моложе абавийки.

– Как думаешь, – спросил Дин, – настоящий Эдвертон может не очнуться?

– Я не знаю. Понятия не имею, что там видела Рава и как вообще чей-то дар может передаться на таком расстоянии чьему-то телу. Поэтому я никак не думаю. А ты… Ты же не желаешь ему смерти? – покосился на друга Нейтан.

– Но это и не жизнь – прикованный к кровати комок мяса, даже если он пришёл в сознание, – сказал Дин. – Неужели она хочет провести с таким жизнь, когда есть…

– Когда есть один весьма бодрый и крепкий начальник участка? Хм. Ну да, непорядок, – согласился Нейт. – Послушай. Сердцу ведь не прикажешь, тем более – чужому сердцу.

– У тебя ведь в конце концов получилось, – сказал Дин с упрёком.

– Но я тоже ей не приказывал. И я не могу быть уверен, что у меня что-то там получилось, пока Эд… в таком виде.

– Да брось. Ученики на наставников обычно такими глазами не смотрят, – буркнул Квейн. – Но я всё равно попытаю счастья ещё разок, пока Рава здесь.

– А попытай, – кивнул Нейтан. – Я жалею, что в своё время так не сделал.

– Струсил, да? – усмехнулся Дин. – Ты непохож на нерешительного мямлю, но ты струсил.