Перебиты, поломаны крылья
Шрифт:
– Двадцать девятого апреля этого года ночью вы были остановлены на контрольном посту милиции, – начал приземистого вида мужчина с широким скуластым лицом. Голос низкий, с хрипотцой, но какой-то убаюкивающий.
– Допустим, – поморщился Борис.
– Сотрудник ГИБДД, остановивший вас, утверждает, что с вами в машине находился человек. Мужчина средних лет, без особых примет…
Борис ответил не сразу.
– Ну, был какой-то мужик, – пожал он плечами. – Я ехал, смотрю, стоит, руку тянет, ну, я его и подобрал. А что, нельзя?
– Да нет, можно. Людям
– Вы ничего не докажете, – усмехнулся Борис.
– То, что вы управляли машиной в нетрезвом состоянии, пусть останется на вашей совести… А что у вас в багажнике было? Сотрудник ГИБДД утверждает, что вы не хотели открывать багажник.
– Я?! Не хотел?!.. Ну да, не хотел. Я багажник открою, а он мне туда наркоту подбросит, знаю я таких. Без понятых вообще в багажник лезть нельзя… Что еще вас интересует?
– Нас интересует мужчина, который находился с вами в машине.
– Это я уже понял. Но я его не знаю. Он руку поднял, я остановил. Пьяный был, потому и остановил… Черт, сознался, что я был пьяным…
В голосе Бориса не чувствовалось досады, напротив, в нем звучало какое-то внутреннее ликование. Он прекрасно понимал, что такое признание ни к чему его не обязывает.
– Может, тогда сознаетесь, куда попутчика своего дели?
– Попутчика. Дел?! Никуда я его не девал. Подвез его… э-э… в общем, подвез его, и все, больше его не видел.
– До куда подвезли?
– Э-э, ну, до поселка, ну, который за мостом. Хохотка, кажется, да…
– А какая улица, дом?
– Не знаю, я его у перекрестка высадил. Перекресток там, светофор, остановка. Он сказал, что где-то рядом живет…
– О чем он еще с вами говорил?
– Да ни о чем. Молчал все время… Страшный он какой-то. Вроде бы мужик как мужик, а какая-то злоба внутри него тихая. Сто раз пожалел, что остановил…
– А подобрали его где?
– На Энгельса, кажется. Там бар недалеко, «Калинка», кажется. Может, оттуда был, может, еще откуда…
– А в Хохотку вы зачем ехали?
– Да не ехал я туда, он попросил – я подвез. Потом домой… Еще вопросы?
– Скажите, а у вас дома есть аквариум?
– Аквариум?! Зачем вам это? Рыбок половить хотите? Нет у меня аквариума. Что еще?
– Может, все-таки есть?
– Если пить хотите, вы так и скажите, у меня минералка в холодильнике, поверьте, это лучше, чем вода из аквариума… Но если вы настаиваете…
Борис не поленился показать гостям свой дом, они осмотрели каждую комнату, но аквариума так и не нашли. Один из них, заметив Катю, собрался было задать ей вопрос, но передумал. Но если бы он спросил, не услышал бы в ответ ничего, что шло бы вразрез с показаниями Бориса.
Всю свою сознательную жизнь Артур Багеров промотал по тюрьмам, зонам и пересылкам. Сорок лет человеку, а за душой у него только многие годы, проведенные за решеткой. В законные воры он не выбился, но величина его авторитета позволяла ему смотреть за двести сорок первой камерой. Именно эту камеру Андрей получил под свой присмотр в обмен на относительно комфортную
В дневное время в карцере не полагалось лежать, поэтому сразу после подъема железный лежак поднимался и на замок прижимался к стене, оставался только опорный железный столбик, на котором заключенный худо-бедно мог сидеть в течение долгого дня. Именно на этом столбике восседал сейчас Андрей. Для удобства он положил на него сиденье от табуретки. Артуру же осталось только стоять, переминаясь с ноги на ногу. Первое время он держался молодцом – молча, чуть ли не в упор смотрел на гостя в ожидании, когда тот скажет, зачем пришел. Но Андрей молчал – неторопливо курил и ждал, когда Багеров заговорит первым. И дождался.
– Ну чего тебе надо, начальник? Не томи!
– В камере порядок должен быть. А у тебя бардак.
– У меня порядок, начальник. Все чисто по понятиям.
– А Покрасова опустили.
– Так он петух по жизни.
– А Купавина покалечили.
– А это козел, в натуре…
– Дальше, междусобойный мордобой. Кошель с Пафнутом…
– А это уже наши дела, начальник.
– Тогда все пятнадцать суток здесь, в трюме, отмотаешь.
– Не проблема.
– Если с марафетом, то да, не проблема. А если без… Канал тебе, Артур, перекроют, без кайфа останешься.
Андрей вычислил контролера, который поставлял наркотики для воровского общака. Этот же оборотень вчера вечером передал Багерову в карцер несколько ампул с морфием. Фактически это было преступление, и виновный подлежал немедленному увольнению. Но Андрей пока не спешил передавать этот факт огласке. Контролер будет уволен, но чуть позже, когда Багеров примет условия игры. А пока наркотический канал пусть работает. Тем более что с его закрытием обязательно появится новый.
– И шмон сейчас будет, и без марафета ты останешься, нечем будет вмазаться.
Артур психанул, озверело уставился на Сизова. Но тот спокойно, с привычной невозмутимостью выдержал огнедышащий взгляд. С матерыми уголовниками надо вести себя, как с собаками – их атаку можно сломать ответно сильным и полным решимости взглядом.
– Ну, чего рычишь, непутевый? – с чувством превосходства усмехнулся Андрей.
Багеров продолжал испепелять его взглядом, но это была ярость уже загнанного в клетку зверя.
– Ты не можешь так со мной, начальник!
– Могу. Я все могу. Твоя здесь не пляшет, Артур. Здесь моя власть. И если не хочешь играть по моим правилам, я буду ломать твои, вместе с тобой. Сначала рок-шоу «Карцер против наркотиков», а затем в блатхату к Чиркачу заброшу – там все свои, все блатные, а шнырей нет. Чиркач тебя шнырем сделает, полы будешь мыть, сортир чистить. И на зону шнырем пойдешь.