Перед смертью
Шрифт:
Мы направились в нашу старую комнату на третьем этаже, стены которой уже любимыми стали. В этой крошечной обители настоящего дружеского уюта текли наши разговоры столь же непринуждённо, как рекой льётся время.
Уильям рассказал, как однажды летом, после пьяной вечеринки с друзьями, он гулял под ночными звёздами голышом, с носком на своём члене. Эта картина вызвала у меня истеричный смех. Да, Уильям был настоящим приколистом, и именно за это я его ценил.
– Может, косячок? – спросил он у меня с самодовольной улыбкой, доставая картофельные
– Ты же знаешь, я бросил, – сказал я, но в голосе моём мелькали нотки сомнения.
– Да пофиг, от одного раза ничего не случится! – убеждал он с уверенностью опытного брата, готового поддержать в любой ситуации.
«А ведь действительно», подумал я, оглядывая комнату, пропитанную воспоминаниями и впитывающую каждый миг настоящего. Киваю в знак согласия.
Табачный дым окутал нас, словно теплый плед, музыка плавно заполнила пробелы в разговорах. Вечер переливался всеми оттенками радости – от простой бутылки пива до тихих, но глубоких бесед под звездами и светом старых фонарей.
Я снова делаю затяжку и… выдох. Клубок дыма развеялся на ветру, а неописуемая эйфория растеклась по телу словно лава из вулкана. Снова вдох и…
– Как там Дарси?
Неожиданный вопрос застал меня врасплох, и я раскашлялся, в горле запершило.
– Ну, могу назвать её состояние стабильным. Порой кажется, что ей становится немного легче переживать какие-либо эмоции. Она достигла фазы «крепких объятий», чему я безмерно рад. Время от времени мы можем поговорить о жизни, но когда речь заходит о её состоянии, она начинает замолкать.
Уильям, прислонившийся к перилам веранды, бросил на меня задумчивый взгляд, а потом спросил:
– А что её батя, ты говорил с ним?
– Говорил. Его так же тревожит её ментальное здоровье, но психолог сказала ему, что ей просто нужно время. Время, чтобы справиться с болезненной утратой. Она испытывает эмоции, но на данный момент они у неё заблокированы глубоко в подсознании. Боится снова потерять кого-то из близких. Её отец старается проводить с ней больше времени, и кажется, это идёт ей на пользу.
Уильям кивнул, глядя в сторону заката, и после короткой паузы вновь обратился ко мне:
– А ты сам как? Справляешься?
Я глубоко вздохнул, чувствуя, как горячий воздух наполняет мои лёгкие.
– Да со мной всё нормально, – ответил я, глядя на него с некоторым досадой. – Я просто хочу ей помочь, хочу, чтобы она снова начала видеть мир, хочу вернуть её себе… вернуть ту жизнерадостную девочку, которая радовалась появлению листьев после холодной зимы. Хочу вернуть мою Дарси.
Мы оба замолчали, вглядываясь в утихающий свет последних солнечных лучей. Затем последующие часа два мы мешали бренди с колой, которое Уильям привёз из Нью-Джерси, делясь историями и воспоминаниями, пытаясь хоть немного легче перенести тяготы настоящего.
В нашем разговоре было место для всего –
Чувство опьянения настигло меня врасплох: как только я решал закрыть глаза, волнующая теплота начинала медленно блуждать по разным участкам моего тела. Голова кружилась так, будто я находился не на земле, а где-то в космическом пространстве, лишившись всего притяжения. В ушах стучала несносная пульсация от вен, которую приглушал постоянный, монотонный шум. Стоило открыть глаза, и всё возвращалось на свои места. Пульс постепенно выравнивался, дыхание становилось ровным, а мир снова принимал привычные очертания.
Следя за своим состоянием, я и не заметил, как Уильям напился так, что уже около десяти минут сидел рядом с унитазом. Я подошёл к нему, и вид у него был жуткий: бледно-зелёное лицо, под глазами красовались красно-жёлтые мешки, а сам он был до чёртиков пьян и мямлил что-то непонятное, словно на незнакомом языке.
– Что с тобой? – сквозь смех спросил я после его неразборчивых слов.
– Да новмално всё, ща посижу, и пройлёт, – практически по слогам произнёс он, после чего его вырвало.
Не спеша, я некоторое время сидел рядом с ним, наблюдая, чтобы с ним было всё в порядке. Убедившись, что его состояние стабилизировалось, я пошёл спать. Уильям жил один в двухместной комнате, поэтому с моей ночёвкой проблем не оказалось.
Взяв свой телефон, я зашёл в Instagram, чтобы написать Дарси. Пожелав ей спокойной ночи, я плюхнулся на кровать. Находясь в предвкушении завтрашнего дня, я моментально отключился.
Сон был глубоким и безмятежным, словно весь мир вокруг меня замер, давая возможность как следует отдохнуть. Что-то волшебное и необъяснимое витало в воздухе, наполняя мою душу ожиданием чего-то нового и приключенческого. Завтра обещал быть особенным днём.
Глава 2. НА ПЕРЕЛОМЕ ВРЕМЁН
«Каждое мгновение – это точка перелома между прошлым и будущим».
Его ладонь медленно, но уверенно скользила по внутреннему бедру Дарси, вызывая волну мурашек по её коже, как нежные, электрические разряды, перемещающиеся по её телу. Волнение бушевало в ней, как грозовая туча, накопившая в себе всю силу и напряжение шторма. Его тяжёлое дыхание окутывало её, как горячий пар, а его губы жгли её, оставляя на коже следы страсти – почти как ожоги – которые пробуждали в ней новые, неведомые ранее чувства. Она горела в неистовом огне желания, не сопротивляясь его ласкам и глубоким, долгим поцелуям. Она давно мечтала об этом моменте, когда сможет полностью раскричаться перед ним, открыться с каждой своей тайной и чувствами. И вот сейчас, в этом уютном гнёздышке, спрятавшись среди простыней, украшенных плохо нарисованными цветами – которые к тому же совсем не имели значения – их тела наконец-то находили гармонию, сливаясь в одно целое.