Перекресток Теней
Шрифт:
Иной же - бледный, с внутренним душевным свечением, больше мыслящий, чем совершающий поступки, - такой с азартом может ухватиться за новые размышления, хотя вовсе не факт, что они выведут его к заключениям однозначным и безоговорочным.
Случайность человеческих связей не поддается ни логике, ни статистике, ни ощущению, ни интуиции. Ее нельзя предугадать, запланировать, рассчитать по формуле. Случайность человеческих связей - это космический вихрь, в котором те или иные частицы, именованные и заряженные по-разному, сталкиваясь и разлетаясь врозь, создают хаос. И из этого хаоса, собственно говоря, состоит Вселенная. Она подвижна, она - пусть не быстро, но постоянно - меняется. И поэтому
"Господи! Что происходит в этом мире? И в этом ли?.. Тот человек, о котором ты рассказал... во сне... нуждается в сочувствии... И я готова его проявить... всею душой, как никто другой, наверное...
Я долго не решалась написать. Я ходила убитой два дня. Я не знала, кАк написать и что. Впервые за время нашей переписки - не знала... Руки не слушались, пальцы промахивались, попадая не по тем клавишам. Я пыталась что-то набросать, но выходил сплошной винегрет из чужих, непонятных слов. Я набирала текст и тут же его удаляла.
До сих пор мне не было затруднительно писать, я говорила с тобой - как думала, а думала - как чувствовала, поэтому получалось легко, может быть, иногда сумбурно, излишне эмоционально... как еще бывает, когда любишь...
А сегодня я просто смята, я - тетрадный лист, которому хотели доверить тайну, а потом передумали, скомкали и швырнули в корзину. Я случайно прикоснулась к этой тайне, чужой тайне, ставшей моей, а теперь не знаю, что с этим делать... Нет, ты не собирался обидеть меня - я понимаю, это совсем другое. Просто есть вещи, которые, как ни старайся, невозможно объяснить. И одна из таких вещей - твой рассказ о том человеке... И я даже догадываюсь, как его зовут. Нет - знаю... Потому что сама - представляешь, сама!
– нахожусь внутри такого же "сериала". Да-да, именно так!
Мои сны, о которых я тебе рассказывала - они теперь, как детский лепет, как невинная фантазия, как легкая страница безобидной повести... Вот только про Учителя - вещий, наверное... А что теперь? Эксперименты... Это они, Андрей? Над нами? Над всеми людьми или только над избранными? Надо мной и тобой? Нет, ты же не сказал, что тот человек - это ты сам. ЧтО это я уже напридумывала? Вот когда скажешь..."
***
"Конечно же, я не хотел тебя ничем обидеть, Инна! Я просто думал, что со мной происходит нечто странное, не поддающееся объяснению, и это может в чужих глазах выглядеть как-то нелепо, даже вызывать определенные подозрения... Я никому еще ни о чем не рассказывал, тем более жене - она слишком эмоциональный человек, её нельзя нагружать подобными вещами. А вот тебе... Да, тот человек - именно я. Хочешь узнать мою историю? А ты бы потом рассказала свою. Даже забавно - поделиться сценариями..."
"Конечно хочу узнать!
– сказала Инна сама себе.
– Хотя у меня уже есть кое-какие догадки..."
Она встала из-за стола, накинула на плечи халат и вышла на балкон. Вечерело. Тусклый дневной свет стремительно сменялся густым январским сумраком. В матово-синем небе было пусто - взгляду не за что зацепиться. Но где-то там - она знала - было то, что управляет всеми телами и энергиями во Вселенной и сочиняет законы для этих тел и энергий. Она знала. Где-то там...
"...я просто женщина, а это просто полночь -
такая полночь, за которой утра нет.
Угрями мутных фар лицо проспекта полно -
такими
И в этой, самой неизвестной точке мира,
я то, последнее, вверяю вышине -
чему до одури мала была квартира,
и что теперь не умещается во мне..."*
" Расскажи, расскажи мне всё - до мелочей, до каждого слова и вздоха, до каждого жеста и взгляда. Я погружусь в твой сон, я буду там с тобой рядом и постараюсь помочь... Ничего не выдумывай и ничего не обобщай, пусть простые слова станут живой водой и истиной, в которую я поверю, как не верила никому и никогда...
...Шла с работы. Сегодня был тихий светлый день - даже не похожий на зимний. Деревья еще с осени подстрижены... и солнце! Такое тёплое, большое... что я представила, как чувствует себя... знаешь, кошка, лежащая на окне, лениво, сквозь ресницы, взглядывающая на солнце, греется в его лучах, лапки свесились с подоконника, кажется, вот-вот и свалится... ан, нет! подтянется - и ловит последние лучи... и нежится... и что там будет завтра: дождь, снег, голод или тоска... сегодня - Солнце! и дарит тепло, любовь, счастье... и ласкает каждым лучиком... вот и я... только не привыкла ещё, не умею, чтобы нужна кому-то: не детям своим, не родителям, а - тебе... спасибо... Солнце..."
***
"Представь себе тысяча триста четырнадцатый год. Париж. Тамплиеры..."
Она вскочила из-за стола, заметалась по комнате. "Господи, что это! Как? По каким законам? Почему? Франция. Тамплиеры..."
Она даже не стала читать письмо дальше. Она знала всё, о чем там было написано. Она знала. Она сама была там. Улица Жюиври, пешеходный мост Планш Мибре, ворота Сен-Бернар и дом Гишара де Боже, подземелье Тампля и архив Ордена...
Нет, это невозможно! Так не бывает! Она говорила себе эти слова, даже не замечая, что произносит их вслух, нервно перемещаясь по комнате. Потом рывком упала в кресло, едва не раздавив что-то пластмассовое, нащупала под собой еле живой пульт и включила телевизор. Нужно сменить тему, нужно что-то такое захватывающее, чтобы отвлекло, чтобы зацепило, чтобы вернуло на землю...
Пробежалась по каналам: сплошные "сти" - новости, неприятности, глупости, пошлости, гадости... Бред! Ничто не может перебить внимание, ничто.
Пошла на кухню. Уверенно пошла, целенаправленно. В шкафу с посудой стояла давно початая бутылка немецкого коньяка - Инна уже и не помнила, с кем и когда ее распечатала. Плеснула прямо в чашку - щедро, как себе... "Asbach" согрел горло, пищевод, желудок - как солнечный луч, который удалось поймать ртом и проглотить. Чудодейственное тепло мгновенно разлилось по всему телу, дотянулось даже до ногтей, до каждого волоска. Расслабило, размягчило, подтолкнуло приунывшие мысли, просветлило.
И потом, слегка пошатнувшись с непривычки, она вернулась к компьютеру и дочитала большое письмо до конца. Медленно, неторопливо, будто снова и снова переживая давно знакомые картины. Да, Андрей был именно тем, на кого Инна подумала с самого начала. А кем же еще? Не мог же он быть хозяином харчевни или кучером у графа де Боже...
И она снова пережила эпизод знакомства с ним, и ночной разговор на пустынной улице, а потом за ужином, и желание понравиться, и спокойную уверенность в защите, и увидела кровь на кинжале рыцаря... и его глаза... И она не могла понять, почему всё сложилось именно так - два современных и образованных человека - и раннее средневековье, автор замечательных лирических и философских стихов - и суровый тамплиер, скромная учительница литературы - и уличная девка...