Перемены

Батчер Джим

— Или вы оба сумасшедшие… или я… Или вы говорите правду. — Он покачал головой. — И я не знаю, какой из этих вариантов меня устраивает больше.

— Ты дашь лист бумаги? — спросил я.

Сбитый с толку, он открыл ящик и достал блокнот.

Я схватил ручку и написал на нём.

Сьюзен,

расскажи ему всё.

Гарри

Я вырвал лист, сложил его, и передал

агенту.

— Я полагаю, Сьюзен не очень много тебе рассказала.

Тилли недовольно проворчал:

— Ничего, на самом деле. Буквально ничего. Это довольно крепкий орешек, в моём опыте.

— Она может быть упрямой, — хмыкнул я. — Пойди, передай ей это. Ты знаешь, я не видел её несколько часов. Выслушай её без протокола. Увидишь, как это все подходит друг другу.

Он взял записку и глянул на неё. Затем перевел взгляд на меня.

— Трудно понять, кому можно доверять, — я внимательно смотрел на него. — Поговори с нею. Выслушай её часть рассказа. Увидишь, как они дополняют друг друга.

Он с секунду обдумывал это.

— Держи его здесь, Мёрфи.

— Хорошо.

Тилли ушел.

В офисе стояли два стула, но ни один из них не выглядел удобным. Я уселся прямо на пол и закрыл глаза.

— Насколько все плохо? — спросила меня Мерфи.

— Очень плохо, — я почти шептал. — Хм. Мне нужно попросить тебя об услуге.

— Конечно.

— Если… Послушай. У меня есть завещание в абонентском сейфе Национального Банка Мичигана. Если со мною что-либо случится… Я буду признателен, если ты глянешь на него. Ты в списке людей, которые могут открыть его. Записана как душеприказчик.

— Гарри… — начала она.

— Согласен, не так уж много осталось от завещания на данный момент, — поднял я вверх руку, прерывая Мерфи. — Все было у меня дома или в офисе, но… там есть кое-какие активы и… — Я почувствовал, как напряжение сковало мое горло, и прервался. — Позаботишься об этом для меня?

Наступила тишина, затем Мёрфи подвинулась и села возле меня. Её рука нашла мою ладонь и сжала ее. Я пожал в ответ ее теплую ладошку.

— Конечно, — просто ответила она.

— Спасибо.

— Понятно, там… нет ничего насчет Мэгги, — с трудом продолжил я. — Но если я не смогу… позаботься об этом… Я хочу хороший дом для неё. Где-то в безопасном месте.

— Эй, мальчик-эмо, — толкнула меня Мерф. — Пора сделать перерыв унынию. Верно? Ты пока еще не умер, насколько я могу судить.

Я тихо фыркнул и открыл глаза.

— Ты сам позаботишься о ней, когда разберешься со всем этим.

Я медленно покачал головой.

— Я… не смогу, Мёрф. Сьюзен была права. Всё, что я могу предложить ей, это-жизнь в осаде. Мои враги попытаются использовать её. Она должна исчезнуть. Уехать куда-то в безопасное место. Действительно безопасное. Даже я не должен буду знать, где она, — я проглотил комок в горле. — Отец Фортхилл из Святой Марии может помочь. Мыш должен пойти с нею. Он поможет защищать её.

Мёрфи встревожено смотрела на меня.

— Ты

что-то не договариваешь.

— Это сейчас не важно, — сказал я. — Если ты сможешь найти Мистера…Молли, думаю, понравится ухаживать за ним.

— Господи, Гарри, — Мёрфи смотрела на меня с ужасом.

— Я не планирую пробежки с самоубийственным концом, если это то, о чем ты подумала. Но очень вероятно, что я не смогу с неё вернуться. Если это случится, мне нужен кто-то, кому я доверяю, и кто знает мои пожелания и сможет о них позаботиться. На тот случай, если я не смогу.

— Я сделаю это, — сказала Мёрфи и кратко рассмеялась. — Черт побери, я сделаю это, только так мы сможем начать говорить о чем-то другом.

Я тоже улыбнулся, и тут Рудольф зашел в кабинет и, обнаружив нас сидящими на полу, ухмыльнулся.

Все застыли. Никто не знал, каким образом реагировать.

— Ну, — нарушил тишину Рудольф. — Я всегда предполагал что-то подобное. Но ребята, неужели вы считаете, что каждый в управлении дурак, Мёрфи?

— Хай, Руди, — оскалился я. — Тебе достался прекрасный дом.

Рудольф заскрипел зубами и вытащил из кармана конверт. Он бросил его на пол возле Мёрфи.

— Для тебя. Приказ «прекратить-и-воздержаться-впредь», предписывающий тебе не приближаться на расстояние двух сотен ярдов к этому делу или к любому, кто связан с производимым расследованием, пока твоя компетентность и непричастность не будут подтверждены на специальном трибунале Чикагского Полицейского Комитета. Так же приказ лейтенанта Стоулинза, предписывающий, чтобы ты не имела ничего общего с расследованием взрыва и освобождающий тебя от обязанностей немедленно в случае твоего неподчинения. — Его взгляд сместился на меня. — Ты. Я не забыл о тебе.

— Стыдно, — улыбнулся я. — А я почти забыл о тебе, но ты разрушил это. Зашел в комнату, и все пропало.

— Это еще не конец, Дрезден.

Я вздохнул.

— Угу. У меня как раз такая неделя.

Мёрфи открыла конверт и мельком пробежалась взглядом по паре листов. Потом она подняла взгляд на Рудольфа.

— Что ты им наплел?

— Вы получили свои приказы, сержант, — прохладно сказал Рудольф. — Покиньте здание, а не то я отберу ваше оружие и ваш жетон.

— Ты — хитрожопый, мелкий кровосос, — отчеканила она голосом, полным холодной ярости.

— Это высказывание войдет в мой рапорт для трибунала, Мёрфи, — вспыхнул Рудольф. В его голосе сквозило неприкрытое злое удовлетворение. — И как только они прочтут это, тебе конец. С твоей характеристикой? Они не заплатят тебе больше ни цента, сука. С тобой покончено.

Что-то темное и ужасное зашевелилось в моей груди и внезапно изображение Рудольфа, размазанного по стене тонной льда, мелькнуло у меня в голове.

— Сука? — переспросила Мёрфи, поднимаясь.

— Стооооп, — протянул я, поднимаясь на ноги, пытаясь остановить разъяренную женщину. — Мёрф, не играй в его игры.