Переписка 1826-1837
Шрифт:
1827.
Quand, comment et où te trouvera cette lettre, je l'ignore, mon bon ami. C'est Бухмеер qui s'en charge, c'est lui qui a dit à Korff et à Semeka que tu te portais bien quand il a quitté Érivane, mais puis-je être tout-à-fait tranquille n'ayant pas une ligne de ta main depuis le 5 [141] d'Août. Assurément tu nous aurais écrit si tu le pouvais, mais pourquoi ne le peux-tu pas? il y a des occasions, les courriers ne font qu'aller et venir, je crains que tu ne sois malade, je ne cesse de prier Dieu pour toi, cher Léon, qu'il te conserve et que j'aie bientôt le bonheur de t'embrasser. As- tu reçu l'argent? j'espère qu'il te parviendra à temps. Quant à nos lettres, nous ne te ferons pas languir, nous ne manquons aucune occasion et nous écrivons souvent par la poste. C'est tout ce que je puis te dire pour le moment, ton silence me tourmente au-delà de toute expression, ce tourment ne peut se terminer que par la lecture de ta lettre que j'attends avec une impatience dont tu peux t'en faire une idée, tu sais combien tu m'es cher et ce que je souffre de n'avoir pas de tes nouvelles.
141
Переделано
Adieu, mon bien bon ami, mon cher Léon, je te serre contre mon cœur, ta sœur et ton frère t'embrassent.
[C. Л. Пушкин:]
Je n'ose plus, mon bon ami, espérer d'avoir une lettre de toi — je crains toujours que tu ne sois malade et malgré les nouvelles rassurantes que l'on nous a données, je crains que cela ne soit simplement pour nous tranquilliser. Il y a plus d'un mois que je t'ai envoyé par la poste au nom de M-r Раевский 2000 r., j'ignore si tu les a reçus. Au mois d'Août après ta lettre, je t'avais envoyé par M-r Oppermane 500 r., je n'ai pas eu de réponse, mais c'est surtout ta santé qui m'inquiète. Il y a quelque temps que j'ai lu le Voyage en Géorgie par Gamba: les détails seuls des routes m'on fait frissonner. — S'il arrive encore un courrier sans apporter de tes nouvelles, je ne saurai que penser. Je tremble de m'arrêter à cette idée — tu sais comme je suis, et actuellement je ne manque pas de raisons de m'inquiéter à ton sujet. Adieu, je t'embrasse bien tendrement et de tout mon cœur. Je prie Dieu tous les jours et à chaque instant du jour pour ta conservation. — Alexandre est chez nous et t'embrasse. — Хамеков que j'ai rencontré ce matin t'embrasse. Adieu! Sois heureux et surtout porte-toi bien.
[A. С. Пушкин:]
Dites à Rajevsky qu'il m'écrive [142] à l'adresse de mon père. Vous eussiez dû faire de même.
[О. С. Пушкина:]
Et moi, que vous dirai-je, mon bon ami? Rien ne se fait de nouveau ici, si non qu'on attend une troupe Italienne avec la plus vive impatience. On prétend qu'elle surpassera celle de Moscou. En attendant nous avons une augmentation assez considérable en fait d'acteurs français [qui] M-r Bras, le couple Chardon, M-r Paul, pour la comédie et une d-le Bertrand pour les ballets. Je n'ai pas encore vu le monde, mais c'est charmant dit-on et je le crois très fort. Le spectacle français est plus fréquenté que jamais et on ne trouve que 3 loges à louer. Voilà des nouvelles théâtrales que je te donne. Pour le reste sûrement tu es encore [plus] instruit — par une certaine Personne. [143]
142
Переделано из m'écrivent
143
[Н. О. Пушкина: ]
Санкт-Петербург, 21 сего ноября 1827.
Когда, как и где доберется до тебя это письмо, не знаю, дружок. Бухмеер взялся за это, и он же сказал Корфу в Семеке, что ты был здоров, когда он покидал Эривань, но могу ли я быть вполне спокойной, не имея с 5 августа ни строчки, написанной твоей рукой. Несомненно, ты написал бы нам, если бы мог, однако что помешало тебе? оказий достаточно, курьеры только и знают, что ездят туда и обратно, боюсь, уж не заболел ли ты, не перестаю молить за тебя бога, дорогой Лев, чтобы он тебя сохранил и дал мне счастье вскоре обнять тебя. Получил ли ты деньги? надеюсь, что они прибудут во время. Что касается писем, мы не заставим тебя томиться, мы не пропускаем ни одной оказии и часто пишем по почте. Вот всё, что могу тебе сейчас сказать, молчание твое так меня мучит, что и не выразить; мучение это кончится только тогда, когда смогу прочесть твое письмо, которого жду с нетерпением, как можешь себе вообразить, ты знаешь, как ты мне дорог, и как я страдаю от того, что от тебя нет вестей.
Прощай, милый мой дружочек, мой дорогой Лев, прижимаю тебя к сердцу, сестра твоя и твой брат обнимают тебя.
[С. Л. Пушкин: ]
Я уж не смею надеяться, дружок, что получу от тебя письмо — я всё боюсь, не болен ли ты, потому что, несмотря на утешительные вести, какие нам сообщают, боюсь, что это делается просто для нашего успокоения. Уже больше месяца тому назад я послал тебе по почте на имя г-на Раевского 2000 рублей; не знаю, получил ли ты их. В августе месяце, после твоего письма, я послал тебе через г-на Оппермана 500 рублей, ответа не было, однако больше всего беспокоит меня твое здоровье. Недавно прочел я „Путешствие в Грузию“ Гамбы: уже одни подробности относительно дорог навели на меня трепет. — Если прибудет еще один курьер без вестей от тебя, не буду знать, что и думать. Боюсь даже задерживаться на этой мысли, — ты знаешь, каков я, а в данное время у меня есть все основания беспокоиться о тебе. Прощай, обнимаю тебя нежно, от всего сердца. Ежедневно, ежеминутно молю бога сохранить тебя. — Александр у нас и обнимает тебя. — Хамеков, которого я нынче встретил, обнимает тебя. Прощай! Будь счастлив, а главное — здоров.
[А. С. Пушкин: ]
Передай Раевскому, чтобы он писал мне на батюшкин адрес. — Тебе следовало бы делать то же самое.
[О. С. Пушкина: ]
А что мне сказать тебе, дружок? Здесь нет ничего нового, кроме разве того, что ожидают с живейшим нетерпением итальянскую труппу. Утверждают, что она затмит московскую. Пока же мы довольно заметно обогатились французскими актерами [которые]: г-ном Бра, четой Шардон, г-ном Полем — для комедии, и некоей девицей Бертран — для балета. Я еще не видела их, но говорят, что это прелесть, и я очень верю этому. Французские спектакли посещаются больше, чем когда-либо, и в продажу поступают всего только 3 ложи. Вот последние театральные новости, какие могу тебе сообщить. Об остальном ты несомненно прекрасно осведомлен — через известную особу.
22-го ноября. Москва.
Получишь ты письмо мое от Малышева, хорошего мне приятеля и доброго человека. Полюби его, если можешь любить кого-нибудь, и дай ему стихов своих: он скажет тебе для чего. Ты, пострел, хотя раз рванул бы на меня с отъезда или плюнул из колодца семейной слюни. Пиши хотя к жене моей, ей в скуке уединения письмо твое будет лакомством. Она
Мой сердечный поклон и лобзание в руку Ольге Сергеевне. Жива ли наследственная шаль ее? А что делает наша друг? Ольга Сергеевна видно разбогатела: она хотела быть в переписке со мною, когда не имела денег для абонирования в библиотеке чтения, а ныне уже не добивается переписки со мною. Кланяйся от меня Дельвигу, Плетневу. Не стыдно ли тебе, пакостнику, обедать у Булгарина? Не лучше ли обедать в недрах Авраама?
Обнимаю тебя.
Безалаберный! полно тебе писать глупости Анне Петровне; напиши мне слово путное. Где Онег.[ина] 2 часть? здесь ее требуют, остановилась за нее продажа и других глав. А кто виноват? ты, живот, Калибан etc. — еще слово: ты перевелся на Трубецкого, а он терпел, терпел целый месяц — а как стало невтерпеж, пристал ко мне внезапно: давай денег! — денег — а где их взять? — Что Ваши, т. е. Наши? Погодин мне писал, а я виноват весь изленился, не отвечал еще и не послал стихов — да они сами меня обескуражили. Здесь в П.[етер] Б.[урге] дают мне (à la lettre [144] ) 10 рублей за стих — а у Вас в Москве — хотят меня заставить даром и исключительно работать журналу. Да еще говорят: Он богат, чорт ли ему в деньгах. Положим так, но я богат через мою торговлю стишистую, а не прадедовскими вотчинами, находящимися в руках Сергея Львовича.
144
(буквально).
А. П.
Баронесса тебе кланяется — и цалует нежно.
Адрес: Соболевскому.
le nouvel an, vous vous reposerez — et puis vous volerez de nos bras — à des nouvelles jouissances à des nouveaux plaisirs — à une nouvelle Gloire. Adieu je baise vos beaux yeux que j'aime tant. [146] P. O. [147]
145
Первая половина письма не сохранилась.
146
que j'aime tant вписано.
147
на новый год отдохнете — а там улетите из наших рук — к новым радостям, к новым наслаждениям — к новой Славе. Прощайте, целую ваши прекрасные глаза, которые я так люблю. П. О.
Послание к няне
Васильевна мой свет, забуду ль я тебя? В те дни как сельскую свободу возлюбя, Я покидал для ней и славу и науки, И немцев, и сей град профессоров и скуки — Ты, благодатная хозяйка сени той — Где Пушкин, не сражен суровою судьбой, Презрев людей, молву, их ласки, их измены, Священодействовал при олтаре Камены — Всегда, приветами сердечной доброты Встречала ты меня, мне здраствовала ты, Когда чрез длинный ряд полей, под зноем лета, Когда я навещал великого поэта И мне сопутствовал приятель давний твой, Ареевых наук питомец молодой! Как сладостно твое святое хлебосольство Наш баловало вкус и жажды своевольство! С каким радушием — красою древних лет, Ты набирала нам затейливый обед! Сама и водку нам и брашно подавала, И соты, и плоды, и вина уставляла На милой тесноте старинного стола! — Ты занимала нас, добра и весела — Про стародавних бар пленительным рассказом, Мы удивлялися почтенным их проказам, Мы верили тебе — и смех не прерывал Твоих бесхитренных суждений и похвал, Свободно говорил язык словоохотный! — И легкие часы летели беззаботно!Адрес: А. Пушкину, где он найдется.
Теперь я должен перед вами зело извиняться за долгое молчание. — Непонятная, неотразимая, неизъяснимая лень мною овладела, это еще лучшее оправдание мое. Посылаю вам Туманск.[ого] (кроме Голубые глаза, взятые для Д.[ельвига]), Отр.[ывок] из Онегина и Стансы пропущенные — на днях пришлю Москву и др. Извините меня перед Калайдовичем; у меня чисто ничего не осталось после здешней альманашной жатвы, а писать еще некогда.
Весь ваш А. П.
Я не лишен прав гражданства и могу быть цензорован нашею цензурою, если хочу, — а с каждым нрав[оучительным] четверост.[ишием] я к высшему цензору не полезу — скажите это им.
Если бы ты просто написал мне, приехав в Москву, что ты не можешь прислать мне 2-ю главу, то я без хлопот ее бы перепечатал. Но ты всё обещал, обещал — и благодаря тебя во всех книжных лавках продажа 1-ой и 3-й гл. остановилась. Покорно благодарю. —