Перевоспитать актрису
Шрифт:
— Давай начнем с аллергена, — предложила я. — Кто знал, кто мог подменить соевый соус на устричный? Леша был прав. Мы возвращаемся к тому, с чего и начали.
Но что-то все равно не дает покоя. Я цепляюсь за… непонятно что.
— Ивонна… — отчество мое Ботаник так и не произнес, — о чем вы думаете?
— Леша был прав, — ответила я, — что-то очень близко, но в то же время ускользает. И я не могу понять.
— Вы умнейший человек из всех, кого я встречал. Ну, один из умнейших, — уточнил Ботаник, что облегчения не принесло. —
Вот мелкий засранец, я еще с тобой поквитаюсь. Наверное, после этой мысли должны стоять улыбающиеся смайлики.
— Глаза бы мои тебя не видели, — усмехнулась я.
Глаза, глаза, глаза… Что-то в этом было. Я снова пыталась ухватить за хвост птицу, которая высоко летела и не позволяла себя рассмотреть.
Почему я так на это среагировала? Где зацепка? Что я пропустила?
Глава 29
— Что с вами? — спросил Ботаник, видимо, удивленный моей задумчивостью.
— Да вот как-то… что-то…
Слов я не нашла, чем своего протеже удивила еще больше. Я не знала, как и чем это объяснить. Интуиция? Она, конечно, хорошая штука, но в подобных делах надо опираться на факты.
— Мне надо подумать, — решила в итоге. — Может, в квартире Гройсман меня осенит.
— А что вы хотите там найти, учитывая, что полиция наверняка уже все проверила?
— Без понятия, но мы же уже знаем больше, чем неделю назад.
Я продолжала думать, а Ботаник уткнулся в телефон, но через пару минут спросил:
— А вы знаете ресторан «Прага»?
— Знаю, только от Праги там одно название. Дорогое, пафосное, но абсолютно безвкусное место. А ты к чему спрашиваешь?
— Ну… Инесса хочет там свадьбу.
— Иван Андреич, ты сейчас меня разочаровываешь. Нет бы пораскинуть своими нейронными связями насчет дела, а он свадьбу планирует, — возмутилась я.
— Ивонна Сигизмундовна, личную жизнь никто не отменял.
Теперь я округлила глаза и уставилась на Ботаника. Ничего себе! Как заговорил, однако!
И мне показалось, что фраза его прозвучала как-то двусмысленно. Ладно, потом с ним проведу воспитательную беседу, а то расслабился парень.
Мы вышли из машины, увидев, как подъехал Леша, и уже втроем поднялись в квартиру. Одна комната, совместный санузел, кухня — нигде сразу в глаза ничего не бросилось. Лешу и Ботаника, кажется, вообще моя идея с квартирой не вдохновила. Они ходили за мной по пятам, пока я не сказала:
— Я вам мать-гусыня, что ли?!
Оба замерли и начали осматриваться, как будто на стене могли прочитать имя злоумышленника. Занялись бы делом лучше. Только каким? Увы, я сама пока не знала, но упорно продолжала ходить по квартире, открывала шкафы и шкафчики, выдвигала полки. В итоге Леша не выдержал и съязвил:
— Ламинат поднимать не собираешься? Можем еще обои содрать, плитку в ванной сбить.
Я цыкнула на него и спросила у Ботаника:
— Чего нет в квартире?
— Э-э-э…
Невразумительный
— Картин на стенах, цветов в горшках, фотографий, — начал перечислять Леша.
— Вот фотографии тоже странно, — подтвердила я. — Но нет книг.
— И что в этом странного? — не понял Ботаник.
— Да, я бы тоже не обратила внимания на их отсутствие, если бы меня не смутила одна-одинешенька книжечка, которая очень сиротливо выглядит на пустой полке, — указала я пальцем вверх.
Леша потянулся за томиком и прочитал:
— Артур Конан Дойл «Приключения Шерлока Холмса». И что? Старая добрая классика. А насчет других книг… Ну, Ивонна, двадцать первый век на дворе, люди перешли на электронки. Да и думаю, что Гройсман больше сценарии читала, чем книги.
Доводы, конечно, разумные, но почему-то мне эта книга не давала покоя. Снова интуиция?
— А помните один из самых известных рассказов? — спросил Ботаник. — «Скандал в Богемии» называется.
— Это про Ирэн Адлер который? — задумался Леша.
— Подожди, а почему ты о нем вспомнил? — не поняла я.
— Народ, ну вы что? Вспомните детство, книги, которые мы читатели…
— Слушай, Вань, мое детство закончилось лет на десять раньше твоего, — сказал Леша.
— А вот Елена как раз была одного со мной возраста. И выросла она на постсоветском пространстве… Никаких намеков, Ивонна Сигизмундовна, — сразу же добавил мой протеже. — Неужели вы не знаете, что мы делали всякие тайнички, зачитывались «Островом сокровищ», серией детских детективов «Черный котенок», а потом и тем же самым Шерлоком. Может, предположение дурацкое, но вы помните, где был тайник той самой женщины?
Мы с Лешей переглянулись и пожали плечами. Надо на досуге перечитать, а то совсем забыла. Ботаник тем временем нашел нужную страницу и начал читать:
— «Фотография находится в тайнике, за выдвижной панелью, как раз над шнурком от звонка».
Я нахмурилась, оглядываясь, а Леша усмехнулся:
— Тайник — это интересная идея, но мы же не клад ищем. Да и находимся мы в панельном многоквартирном доме, а не в лондонском особняке.
И снова заговорил Ботаник. Все-таки может же включать соображалку, когда хочет.
— Помните, Ломакин говорил, что перед свадьбой Елена хотела закончить какое-то дело. И мы пока не знаем какое.
— Может, у нее было, так сказать, последнее дело Холмса. То есть она хотела закончить дела с Гончаровым и с чистой совестью ступить в светлое будущее, — предположила я.
— Ну мы же не станем простукивать стены, пол или что там еще делать?
— А если… — начал Ботаник и пошел в коридор.
Мы с Лешей переглянулись, но двинулись за ним, не задавая вопросов. Остановившись напротив входной двери, мой протеже сделал оборот на триста шестьдесят, потом поднял голову и снова оборот в обратную сторону.