Перевоспитать актрису

Еленина Юлия

— Если ты ищешь шнурок от звонка, то боюсь тебя разочаровать, — не преминула я заметить.

— Ивонна Сигизмундовна, будь вы актрисой, причем прирожденной…

— Да, — поняла я, — у меня бы была страсть к театральным постановкам. Ты прав, надо думать не как сыщик, а как актриса. Тем более любая актриса мечтала бы сыграть ту самую женщину.

— Значит, — теперь и Леша поднял голову, — где предлагаете посмотреть?

— Это вывод в квартиру от дверного звонка? — спросила я, ткнув пальцев в небольшой, размером со спичечный коробок,

белый кусок пластмассы над дверью. Его можно сравнить и со шнурком, и с панелью. Но вряд ли там можно что-то спрятать.

Леша все-таки принес с кухни табурет и, поднявшись на него, осмотрел интересующий нас предмет. Наконец, вердикт был вынесен:

— Нужна маленькая крестовая отвертка, чтобы добраться до внутренностей. Но мне кажется, что здесь никто не ковырялся, иначе на шурупе остались бы следы. Я, в принципе, могу сломать крышку двумя пальцами, материал такой, что даже китайцы обрыдались бы от зависти.

Тут же раздался хруст, на пол упало несколько неровных кусков пластмассы, а я, кажется, даже затаила дыхание. Е-мое, как будто сундук мертвеца на Карибах отрыть пытаюсь.

— Пусто, только провода, — сказал Леша.

Испытала ли я разочарование? Ну, если немного. А вот Ботаника, кажется, ничего не смущало. Он все еще с интересом осматривался, пока не провел рукой по деревянной ключнице и не начал размышлять вслух:

— Новая. И как-то выбивается из общего дизайна. Да и большая для одинокой девушки.

Я уже поняла, куда он клонит. Ботаник снял ключницу и провел рукой по задней стенке.

— Что, опять игра в кладоискателя не задалась? — спросил Леша, спрыгнув с табурета.

— Нет, смотри, — постучала я пальцем по этому ужасу викторианской эпохи, — ширина сантиметров десять, а если смотреть спереди, там, где стекло, то до стенки сантиметров пять. А где еще пять потерялись?

Леша забрал у Ботаника ключницу и попытался подцепить заднюю панель. Сразу ничего не вышло, но потом меня осенило. Как девушка, которая должна быть готова к любому форс-мажору, я носила с собой косметичку, где должна валяться пилочка для ногтей. Только как девушка, которая спешит закончить быстрее расследование, я забыла сумочку в машине. Пришлось идти на кухню и импровизировать. Сломав лезвие керамического ножа, Леша принялся мучить металлический. Наконец-то его старания увенчались успехом. Мы с Ботаником с двух сторон от Лешиных рук попытались сунуть нос, но, прежде чем увидеть находку, услышали:

— А иногда бредовые идеи не просто порождение больной фантазии.

Это был конверт. Обычный белый конверт без надписей. А Леша еще драматично медлил, не открывая. Вот уж кому в актеры надо!

— Дай сюда! — протянула я руку, попытавшись забрать конверт.

— Спокойно, все по протоколу.

— Да ты уже…

— Не трогать, — предупредил Леша и, бросив конверт на стол, достал телефон.

Пришлось еще маяться неизвестностью, пока товарищ майор командовал кем-то в трубку. Выглядел он при этом достаточно деспотично

и угрожающе. Не завидую его будущей жене… Тьфу, о чем это я?! Вот дура!

— Мы же не будем ждать, пока приедут криминалисты? — спросила я, когда Леша повесил трубку.

— Раз конверт я уже залапал… — он потянул за край конверта и вытряхнул содержимое.

Если сказать, что я охренела, то это не сказать ничего. Что это? Маниакальность? Или как в известной песне «просто такая сильная любовь»?

В конверте были фотографии. Целая стопка. И на каждой Мажор. В ресторане, возле офиса, в спортзале, возле какого-то дома, возле дома Гончарова-старшего… Какого черта?

— Не понял… — протянул Ботаник.

Никто из нас не ожидал подобного, поэтому мы молча смотрели на фото некоторое время, пока за ними не приехал криминалист. Тогда-то мы и увидели, что на каждом снимке, на обороте, есть запись, сделанная обычной шариковой ручкой: дата, время, место.

Стоп!

Я посмотрела на Ботаника:

— Гончаров сказал, что они с Еленой познакомились примерно полгода назад.

— Да, — кивнул мой протеже, — а некоторым фотографиям десять месяцев. Не думаю, что Игорь Михайлович мог ошибиться на такой большой промежуток времени.

— Значит, — заключил Леша, — их встреча не была случайной. И зачем нашей актрисе понадобился Мажор?

А вот на этот вопрос пока ответа не было.

— Может, это была любовь с первого взгляда, а она не знала, как с ним познакомиться? Парень-то он симпатичный, — предположила я.

Зря я добавила последнюю фразу, потому что Леша глянул так, что я бы с удовольствием провалилась в квартиру этажом ниже.

— И поэтому она собиралась замуж за другого? — недоверчиво спросил Ботаник.

— Но если она поняла, что с Мажором ничего не выйдет, — сказал Леша, — то вполне могла найти себе парня попроще, того же Ломакина. Это, кстати, была одна из версий после нашей встречи с ним. Читай на Книгоед.нет

Ясно только, что ничего не ясно. По-моему еще даже больше запуталось.

— У вас закурить есть? — обратилась я к криминалисту.

Он кивнул и протянул мне пачку. Достав одну сигарету и позаимствовав из кухни Гройсман спички, я вышла на лестничную клетку и столкнулась с подругой Елены. Как же ее?.. Вера!

— Здравствуйте, — кивнула она мне.

Я поздоровалась и спросила:

— Вам помочь?

Девушка снова тащила в одной руке коляску, а в другой — орущего ребенка. Наверное, в данной ситуации вопрос, почему она не несет два в одном, будет некорректным.

— Спасибо, — кивнула Вера и всучила мне… ребенка.

Это, возможно, странно, но я никогда не держала детей на руках. Думала, коляску там спущу, да или она вообще откажется.

Ладно, может, до улицы донесу и не уроню. А то нанесение тяжких телесных лицу, заведомо находящемуся в беспомощном состоянии, пусть и по неосторожности… В общем, статья не скрасит мне биографию и карьеру.