Персидские юмористические и сатирические рассказы

Саэди Голамхосейн

— Да ну! Везёт же некоторым кретинам!..

— Друзья, я уже задыхаюсь, мне плохо,— пожаловался Маршал. — Пойдёмте на крышу, подышим свежим воздухом.

Маршал, Доктор, Визитёр и ещё двое ближайших приятелей потихоньку вышли из гостиной и направились в одну из отдалённых комнат. Там они заперлись. Маршал вынул маленькую сумочку, которую он в начале вечера спрятал в комоде под вещами, достал из неё изящную трубочку, маленькие щипчики и полную

коробочку опиума.

— А где ты возьмёшь огонь? — спросил Доктор.

— Подожди,— ответил Маршал с горящими от предвкушения удовольствия глазами,— современная прогрессивная наука и модерновая техника позаботились и об

этом. — Затем от назидательно-книжной интонации он снова перешёл на доверительный тон: — В этом мире все сложности разрешены, остались только заботы об этой проклятой душе: ничто её не радует, ничто не удовлетворяет, совершенно не понятно, что ей ещё надо! — Затем он показал другую коробочку: — Смотри, такая маленькая, а таится в ней так много! — Он вынул из коробочки металлическую квадратную спиртовочку на двух ножках, поставил её на стол и достал белые таблетки. — Видишь? Это сухой спирт, нечто потрясающее. Такая таблетка горит долго, жарко, к тому же чистейшим пламенем, никакой копоти. А вот уголек,— и он вынул чёрные кубики,— промышленный, очищенный, супер!

Он сложил таблетки на спиртовке и поджёг спичкой. Они загорелись красивым голубым пламенем. Затем он положил поверх таблеток пару чёрных кубиков, прогрел трубку, и все было готово.

Приятели накурились вдоволь. Затем все убрали и вернулись к гостям. Снова пили водку и виски, пока Маршалу не стало совсем плохо. Тогда они поднялись на крышу. Маршал снял пиджак и галстук, расстегнул воротник сорочки, влажным платком отёр лицо и шею.

— Нет, так не пойдёт, открой-ка заслонку кулера.

Визитёр снял одну из заслонок, и вода хлынула наружу. Маршал подставил голову под струю, потом ««вздохнул облегчённо и с наслаждением.

— Будь осторожен — как бы кулер не отрезал тебе голову.

— Я осторожен, мне не впервой.

Ещё несколько раз он облил водой голову. Затем вытерся платком.

— Только так можно привести себя в чувство. Только так,— сказал он.

Остальные продолжали разговаривать.

— Инженер, у нас есть кусок земли, может быть, ты нам её застроишь?

— На сколько рассчитывать?

— Пятьсот-шестьсот тысяч туманов, если будет больше — не страшно.

— Извините, мы не берёмся за дела меньше нескольких миллионов, иначе это просто трата времени. Но знаете, я, может быть, смогу найти кого-нибудь.

— Ну, старина Инженер! И ты становишься шишкой!

— Вы не видели шишек, если меня называете так. Настоящая шишка — тот, у которого голова ни о чем не болит, у кого все спокойно.

— Старик, у тебя тоже солидная компания, тебе тоже можно быть спокойным и не волноваться.

— Нет, дорогой, какое там спокойствие! Действительно, наша компания — одна из десяти крупнейших в стране, собрать шестьдесят-семьдесят инженеров не так-то просто, но наша компания— строительная, у нас нет инженеров-архитекторов. Даже в дорожно-строительных компаниях положение лучше, чем у нас. У них всего две-три статьи расхода. Мы же, несчастные, имеем дело с тысячами наименований — начиная от цемента и металлических конструкций и кончая ключами и розетками. С утра до вечера нам приходится препираться с тысячами идиотов и невежд. Так что, дорогой, все не так-то просто. В нашем деле масса разных забот и неурядиц.

— Да ну, старик, ну что ты несёшь? Чего тебе ещё не хватает? В городе имеешь дом, на берегу моря — виллу, в Демавенде [190] купил сад.

— С тех пор как Инженер приобрёл сад,— вставил Посол,— моя привязанность к нему увеличилась вдвое. Жаль, что тебя не было, мы уже несколько раз ездили туда. Он так здорово принимал

нас, что нам даже неудобно было.

Инженер, довольный тем, что тема разговора отклонилась от его службы и денег, воскликнул:

190

Демавенд— дачное место к северу от Тегерана.

— Клянусь вашими душами, этот сад я купил лишь ради друзей, чтобы мы могли хотя бы пару дней собираться вместе и без помех повеселиться и вспомнить старые времена. Какая же тогда у нас была спокойная и счастливая жизнь! Денег не было, да и к чему эти проклятые деньги!..

— Если тебе деньги не нравятся, отдай их мне,— прервал его Доктор.

Инженер, как бы не расслышав этой реплики, продолжал:

— Разве это жизнь? Я по нескольку месяцев не вижу жены и детей. Не успев вернуться из Шираза [191] , должен ехать в Резайе [192] , не успев вернуться оттуда, должен ехать в Мешхед [193] , не вернувшись из Мешхеда— в Бендер-Аббас [194] . Короче говоря, я превратился в Вечного жида.

191

Шираз— город на юго-западе Ирана.

192

Резайе— город на северо-западе Ирана.

193

Мешхед— город на северо-востоке Ирана.

194

Бендер-Аббас— город на юге Ирана, у Персидского залива.

— Не успев приехать из Америки, должен ехать в Японию,— вставил Визитёр,— не вернулся из Японии — надо отправляться в Европу.

— Старики, вы все время скулите,— заметил Маршал.

— А сам не скулишь?

— У меня положение иное. У вас хорошая работа, вы прилично зарабатываете, распоряжаетесь сами собой.

— Дело не в деньгах,— вмешался до сих пор молчавший

Учитель. — Черт с ней, с моей работой. У меня тоже в душе чего-то не хватает. Эту пустоту нельзя заполнить ни деньгами, ни какой-либо ерундой вроде дома, сада и тому подобного. Это совсем не философия той кошки, которая не может добраться до мяса и поэтому объявляет его протухшим. Мы добрались до мяса, и нам неважно, пахнет оно или нет. Но я все равно недоволен, все равно мне плохо. Как бы это вам выразить — на сердце пусто. В самой глубине сердца что-то свербит: «Все это ерунда, бессмыслица, пустота, чепуха».

— О Будда! Спор принимает философский характер! — прокомментировал Визитёр.

— Может быть, тебе недостаёт веры? — спросил Доктор. Затем, прижав одну руку к груди и подняв вверх другую, произнёс проникновенным тоном оратора: — «О вера, дева светлая, как сталь!»

— Ради бога, не высмеивайте только память о нашей молодости,— перебил его Учитель,— не надо опошлять. Пусть хоть что-нибудь останется.

— Господин Учитель разогрелся, подождите чуток, сейчас закипит,— тихо проронил Визитёр.