Персидские юмористические и сатирические рассказы
Шрифт:
Постепенно стены наших домов обросли навозом до крыш. Всевозможные мухи, жуки и прочая нечисть, о которой мы в последнее время стали забывать, снова напомнила нам о себе. Жуткая вонь распространилась по всему городу. Птицы, эти нежные и чувствительные создания, не вынесли подобной атмосферы и покинули город. Но никто не рискнул вмешаться и изменить положение вещей. Каждый боялся понести материальный урон и надеялся, что первым не выдержит сосед и наконец предпримет что-нибудь. Но никто так ничего и не предпринимал.
Как-то
— Распишись в получении!
— Зачем?
— Ты должен в течение двадцати четырёх часов явиться в суд.
— А что я такого сделал?
— Откуда мне известно, что ты там натворил? Тебе лучше знать. Расписывайся быстрее!
Я поставил в книге рассыльного свою подпись, дал ему на чай и в назначенное время явился по указанному в повестке адресу.
Зал был заполнен соседями, знакомыми и незнакомыми людьми, пришедшими сюда в качестве свидетелей и зрителей. Прокурор зачитал длинную, на десяти листах, обвинительную речь, содержание которой вкратце сводилось к тому, что некий злоумышленник нанёс материальный ущерб почтенным негоциантам, подбил народ на спекуляцию, создал «чёрный» рынок, вмешался в дело, которое было не в его компетенции, занялся распространением ложных слухов в корыстных целях, загрязнил атмосферу города, явился причиной исчезновения птиц и так далее и тому подобное — всего и не упомнишь.
Я, скромный, застенчивый человек, тихо стоял и слушал обвинения прокурора. Разве могло мне прийти в голову, что все это имеет ко мне какое-то отношение? Но, выслушав до конца обвинительную речь прокурора, председатель суда обратился именно ко мне:
— Ну, что вы скажете в своё оправдание?
— Вы считаете, что во всем том, о чем говорил господин
прокурор, виноват я?
— Да, бесспорно!
— Что за ерунда, за кого вы меня принимаете, господин председатель?»
— Что побудило вас призывать людей скупать навоз?
— Ни о чем подобном я и не помышлял! Мне нужны были два мешка навоза, я и купил их у аги Шаабуна.
— Кто такой этот Шаабун?
— Друг Колюха.
— Следовательно, вы в осуществлении своего злонамеренного плана опирался на сообщников.
— Вот так дела! Какие ещё сообщники? Господин председатель, да все, что вы приписываете мне, дело рук Шаабуна, Рамазана, Колюха, Шамбэ, Мохаррама и Сафара, а не моих! Это погонщики верблюдов испортили атмосферу нашего города, а не я. Это по их вине улетели птицы. Вы из-за деревьев леса не видите! Я такая же жертва, как и остальные.
Господин председатель вынул из стола толстую папку, достал из неё кучу газетных и журнальных вырезок и бросил их передо мной:
— Ознакомьтесь с фотографиями в газетах…
— Зачем?
— Известны вам эти господа,
— Нет, я их и знать не знаю.
— Это государственные служащие — руководители учреждений, их заместители, председатели муниципалитетов, губернаторы… Как видите, все они стоят перед мешками с навозом.
— Ну, а я-то тут при чем?
— Именно вы злостно ввели в заблуждение этих господ, которые решили, что таково мнение правительства. Вы виновны в том, что одурачили государственных служащих и заставили их закупать навоз на средства из государственной казны.
Гляжу, господин председатель весьма круто заворачивает. ещё немного, и я окажусь виновным в подрыве американского склада оружия в Сайгоне, в прекращении судоходства по Суэцкому каналу, убийстве президента Кеннеди… Лучше покаяться, пока не поздно. Где уж мне с ним тягаться, когда я с Шаабуном, Колюхом, Рамазаном и Шамбэ справиться не мог! Опустил голову и говорю:
— Судьба моя в ваших руках, господин председатель!
— Итак, вы признаете свою вину?
— А что же мне остаётся?
Господин председатель приказал мне сесть на место и что-то шепнул секретарю. С меня взяли подписку о невыезде и отпустили домой, предупредив, что в любой момент могут снова вызвать в суд.
Да благословит их Аллах, ведь они поступили со мной гуманно и окончательного приговора не вынесли!
Пропавший без вести
С Касемом-агой мы давненько не виделись — года два. Я знал, что он живёт в Тегеране на улице Шапур, да все не хватало времени навестить его. И вот однажды, когда я сидел перед телевизором и смотрел выпуск новостей, на экране появилась фотография Касема-аги и отчётливый голос диктора объявил: «Пропавший без вести! Человек, изображённый на этой фотографии, Касем Мехнатабади, пятидесяти двух лет, пропал без вести. Его близкие уже целый месяц ничего о нем не знают и очень беспокоятся. Просьба ко всем, кто располагает какими-либо сведениями об этом человеке, сообщить о нем по такому-то адресу за приличное вознаграждение».
Меня охватил ужас. Что такое? Можно ли себе представить, чтобы взрослый нормальный мужчина вдруг ни с того ни с сего потерялся? В страхе я строил самые разные предположения. А что, если он покончил с собой? Или совершил преступление и скрылся? Может, с ним приключилось какое-нибудь несчастье: попал под машину? А вдруг его убили?
Я знал, что детей у него не было, а с женой он вот уже несколько лет как развёлся. Но ведь есть же у него родные и близкие. Почему до сих пор никому не приходило в голову искать его? Почему? И я тоже хорош! Столько времени не видеться с давним другом и узнать о его исчезновении лишь по телевизору!