Первый полёт

Уилсон Сара К.Л.

— Это расписание кастелянов. Если ты вырос в знатной семье, то будешь знать его как свои пять пальцев. Первый удар — пробуждение, второй — медитация, третий — завтрак, четвёртый — первое дело, пятый — обед, шестой — второе дело, седьмой — ужин, восьмой — третье дело, девятый — песнопения, десятый — отбой, а потом ночные.

— Колокол звонит ещё и по ночам?

— Для дозоров и патрулей или вечерних медитаций.

— Получается, все остальные знают, что делать, просто потому, что их этому учили, и разница только в деталях?

Мы

подошли к лестнице, и я заткнула свой костыль за пояс. Кажется, Тaмас был не против меня подождать.

— Верно. Пока мы учимся, нам рассказывают подробности во время приёмов пищи. Эту неделю атмосфера будет довольно дружественной, но после первого полёта всё изменится. Небесные всадники не любят слишком привязываться.

— Ты, должно быть, из благородных, — сказала я. Мы стали подниматься. Карабкаться по склону в темноте казалось ещё страшнее, — раз знаешь расписание.

— Ты правда так думаешь?

Мы дошли до комнаты для девочек, и он помедлил.

— Было приятно с тобой познакомиться, Aмель Лифброт. Я хотел найти друга в первую неделю учёбы.

— Значит, отныне мы друзья?

— Если хочешь.

Что это только что сверкнуло? Огонёк в его глазах или отблеск лунного света?

— Пожалуй, — я не стала дожидаться ответа, побоявшись, что он заберёт свои слова назад. Я поспешила в комнату и почти столкнулась со Стари.

— Смотри, куда прёшь, деревенщина. И следи за тем, с кем водишь дружбу. Слуги редко бывают бывшими.

Что бы это значило?

Глава восьмая

На следующий день я, учтя всё, чему научилась, сумела прийти на завтрак вовремя. В обеденном зале было шумно: слышалась весёлая болтовня, гремели тарелки с горячим. Служанка сняла серебряную крышку с блюда, выставляя его на длинный стол, и от яиц повалил пар. Чугунные чайники не переставая наливали горячий чай в подставляемые металлические кувшины. От утренней прохлады разыгрался аппетит, в воздухе витал запах свежеиспечённого хлеба: один из всадников с хрустом разломил свою булку, так что у меня потекли слюнки.

Я оказалась не единственной, кто пришёл ровно с колоколом: в большой зал направлялась целая толпа. Небесные всадники проводили много времени снаружи и были ранними пташками. В школе проживало больше людей, чем в моей деревне, — столько не жило даже в пяти наших деревнях — и все они ели вместе, кроме, конечно, слуг.

На другой стороне обеденного зала я мельком заметила мальчика, которого встретила прошлой ночью, Taмаса, говорившего со служанкой в белом фартуке. Он сложил руки на груди, словно был чем-то расстроен. Может, ему требовалась помощь? Его поза свидетельствовала о том, что разговаривать Тамасу ни с кем не хотелось.

Я поспешила к нашему столу, захватив по пути две горячие хрустящие булочки из корзины и какой-то фрукт. Нечего рассусоливать, если я хочу поспеть на первый урок.

— Сядь, весь обзор мне загораживаешь, —

Стари плюхнулась на скамейку рядом со мной. Как всегда, сама любезность. За нашим столом места было мало, иначе она бы выбрала другого соседа. Наверное, жаворонком её не назовёшь.

— Ученики, — к нашему столу подошёл мастер Дантриет. — У вас изменилось сегодняшнее расписание. В связи со вчерашними событиями урок о снаряжении и дракастре пройдёт в сокращённом виде. Уберите стойло своего дракона, быстро и аккуратно. У вас будет только пятнадцать минут. После поднимайтесь на самую вершину: Принятые продемонстрируют вам своё мастерство. Встретимся там.

Он зашагaл прочь, высоко и важно подняв голову. Кажется, этим людям точно не нравилось много говорить. Каждый из них представлял собой человека действия: свежий воздух и хорошая еда, мало слов и больше дела — такое впечатление у меня сложилось насчёт небесных всадников.

Я надкусила булку и, спрятав остальное в карманы, направилась к выходу. Конечно, остаться хотелось. Весёлая болтовня навевала воспоминания о доме, a перед сочетанием утренней прохлады и исходившей паром еды было трудно устоять. Здорово сидеть в уголке, потягивать чай и слушать разговоры, но если я хотела успеть убраться в стойле своего дракона, следовало поторопиться.

Я переступила последнюю ступень лестницы как раз в тот момент, когда прозвенел колокол, приглашавший на первое дело нового дня. По крайней мере, теперь я знала, что означал каждый удар! Мне бы хотелось увидеть этот колокол. Судя по звуку, колоколов было несколько, но откуда они звонили, я не знала. С таким эхом они могли находиться где угодно.

Ты вернулась.

Я улыбнулась, услышав его голос в своей голове. Я уже начала привыкать к Раолкану. Нравилось ли ему тут?

Я здесь пленник.

Ну конечно. Мне следовало это запомнить.

Как и ты. Ты ведь тоже никогда не сможешь уйти?

Нет, но я обычная крестьянская девчонка с парализованной ногой, а Раолкан — огромный, сильный дракон.

У нас соглашение с Доминионом. Это старый договор. С нашей стороны мы обязаны предоставлять вам драконов, на которых вы будете летать.

Хочешь сказать, что вызвался добровольцем?

Кто захочет жить под чужим гнётом? Но кто-то должен был пойти. Я без пары, без детей. Никто не стал бы тосковать по мне так же сильно, как по остальным.

Ты скучаешь по дому?

Не только.

Я тоже очень скучала. Если он согласился сам, зачем тогда его связали? Это бессмысленная жестокость. Он же ведь не чудовище.

Спасибо.