Первый/последний
Шрифт:
***
— Теперь по плану каре! — Влад переводит дыхание и поудобнее перехватывает тонкие ручки бумажных пакетов. Крутящиеся двери остаются позади, за фонтаном простирается центральная площадь, а на фасаде офисного здания переливается огнями огромная витрина салона красоты.
Я уже усвоила правила жизни в провинции и могу небезосновательно подозревать, что этот салон — самый дорогой в городе. Все, что рассчитано на элиту, находится в исторической части, агрессивно сияет и до одури пугает расценками обычных обывателей.
Звякнув
— Владислав Александрович! — дама елейно улыбается Владу, но он быстро прижимает палец к губам, и она прикусывает язык. Не улавливаю смысла в происходящем. Может, у них была интрижка?.. Версия логичная, хоть и активно не нравится мне.
— Здравствуйте! Есть свободные мастера? — он сваливает на пол пакеты, по-хозяйски осматривается, и из воздуха материализуется миниатюрная девушка в черном фартуке.
Меня усаживают в кресло, накрывают пеньюаром с витиеватым логотипом, Влад, полистав какой-то журнал, тычет пальцем в глянцевую картинку с приглянувшейся прической и плюхается на кожаный диванчик.
Мастер вооружается расческой, машинкой и феном, и через четверть часа из огромного, подсвеченного яркими лампами зеркала на меня смотрит неуловимо знакомая блогерша, актриса или модель.
На веках предательски наворачиваются слезы. Сколько времени я потеряла... Почему я вообще велась...
От души благодарю стилиста, иду к стойке, чтобы расплатиться, но администратор, метнув красноречивый взгляд на Влада, плетет какую-то несуразицу про акцию для нового клиента и отказывается брать наличку.
— Влад, пойдем... — я смущенно заправляю за ухо непривычно мягкие, короткие и пышные волосы, но он не реагирует — чертыхаясь, с кем-то увлеченно переписывается в своем айфоне. Наконец он поднимает голову, рассеянно моргает, узнает в подошедшей «блогерше» меня и, присвистнув, радостно скалится.
— Эффект почти достигнут. Осталось самое главное! — он легонько похлопывает по дивану, приглашая меня сесть рядом, тянется к верхней полке стеклянного столика и торжественно вручает мне планшет. — Детка, выбирай!
— Ты серьезно?
Покорно опускаюсь возле него, потому что... колени подкашиваются. Кажется, пора бы уже привыкнуть, что все шуточки Влада оборачиваются чистейшей, немилосердной, кошмарной правдой... Он шарит по мне потемневшими горящими глазами и дьявольски улыбается — пускает в ход чары, откровенно издевается и берет на слабо.
«Тату набивают только дешевки!» — через губу гнусит Костя, некстати возникший на задворках сознания, и я закипаю от гнева.
На самом деле он до чертиков боялся боли. Его же стараниями физической болью меня уже не испугать.
Влад выжидает, я отчетливо слышу его учащенное дыхание,
— Раз так... Давай-ка его сюда! — Я забираю планшет, пропускаю несколько эскизов и натыкаюсь на легкомысленную, щедро приправленную звездочками и сердечками надпись «b*tch».
— Эрика, нет. Это даже для меня было бы слишком! — Влад приходит в ужас, но эксперимент окончательно вышел из-под его контроля, и мальчику стоит это признать.
Поигрываю бровями и цежу сквозь зубы:
— Да, Влад.
— Хотя... — он тут же идет на попятную, с видом знатока рассматривает трэшовую татушку и из последних сил сдерживает хохот. — Вайб гламурных нулевых... На твоей шикарной груди... В этом определенно что-то есть!
Мы стукаемся кулаками, и я решительно направляюсь в зал с вывеской «Тattoo». Я собираюсь сотворить самую большую глупость в жизни, и завтра обязательно пожалею об этом, но прямо сейчас готова во все воронье горло заорать от ликования.
***
Глава 25. Влад
В рассохшейся форточке дребезжит треснутое стекло, от храпа Князя дрожат стаканы в пыльном серванте и мои расшатанные нервы. Сегодня в груди разжалась до предела взведенная пружина, и я истратил весь накопленный за последние недели адреналин.
Уставившись в черный потолок с отсветами уличных фонарей, пытаюсь проанализировать происходящее и сам себя не узнаю.
Я махал кулаками, злился, ржал в голос, заступился за замороженную одинокую девчонку и подбил ее сделать тату, а еще — ходил за ней как привязанный, всячески угождал и без стеснения любовался ею. Я творил дичь и совершал гребаные подвиги только для того, чтобы растормошить ее и развеселить...
Самое время остановиться, оглядеться и отмотать назад.
Накрываю лицо ладонями, ожесточенно тру виски и обжигаюсь о мысль что... кажется, схожу с ума. Князь вон тоже, когда чересчур воодушевлен, начинает гонять чертей.
За ужином я даже спросил у деда, чем он цеплял своих многочисленных подружек, и тот, стерев скупую мужскую слезу и высморкавшись в салфетку, изрек, что в основе любви должна быть искренность.
— Сашка тоже покорил твою маму искренностью, Влад... Хорошая была пара!
Что и требовалось доказать. Такая роскошь, как отношения, мне не по зубам.
Пока он окончательно не расклеился и не поплыл по бурным волнам своей памяти, я свалил за шкаф и растянулся на диване.
Не помню, когда в последний раз вылезал из зоны комфорта и хотя бы пальцем шевелил ради блага ближних.
Нет, я старался помогать Князю и... Энджи частенько нуждалась во мне, но эти двое — моя ненормальная семейка. Зато проблемы других людей, даже Кнопки, всегда ввергали в уныние и апатию.