Пес и волчица
Шрифт:
– - Торговля нынче совсем плохая.
– - Что так?
– - Война, будь она неладна. Хотя говорят: "Кому война..."
– - "...кому мать родна". Верно. А правда ли, что на Родосе сейчас римляне? Говорят, у них флот появился?
– - Чистая правда.
– - Ну, теперь на острова полезут. Интересно, на кого в первую очередь?
– - Самим бы знать!
Корабли разошлись и Эвдор с собеседником, все время разговора перемещавшиеся каждый на корму своего судна, кричали теперь оттуда.
– - Ну, прощайте, уважаемые! Удачной торговли!
– - И вам того же!
Эвдор схватил перевязь с мечом и выхватил клинок из ножен. Повернулся к Аристиду.
– - Весла на воду. Левый борт табань, правый --
И он начал клинком отбивать ритм по ножнам меча.
– - Атакуем?
– - спросил Аристид.
– - Да. Ты не понял? Это римляне. Этот корабль нужно взять, во что бы то ни стало.
Аристид сплюнул сквозь зубы на палубу, но перечить не стал.
"Да чтоб ты провалился, царек! Из-за тебя в огонь голыми руками лезем!"
Акат споро развернулся и бросился в погоню за гаулом. Пираты гребли изо всех сил и быстро нагнали финикийское судно.
– - Держись точно за кормой, -- распорядился Эвдор, -- вдоль борта не суйся, борт высокий, сверху дротиками забьют.
– - Ты хочешь лезть на них с носа на корму? По двое?
– - Да. В узком месте у нас больше шансов.
Аристиду не терпелось подраться, и на рули встал Дракил. Половина пиратов во главе с Эвдором сгрудилась на носу, прикрываясь щитами. Римляне и финикийцы, поняв, что на них все же решили напасть, собрались на узкой корме, но места там было мало, к тому же стену щитов построить мешал педалион с рулевыми.
– - "Кошки!" -- скомандовал Эвдор.
Пираты бросили два трехзубых крюка на веревках. Одна из "кошек" зацепила кормчего и тот, крича и обливаясь кровью, повалился за борт. Вторая вкогтилась в крепление рулевого весла. Бросили еще одну "кошку". С бота гаула полетели пилумы римлян. Почти все застряли в щитах, но пара раздробила двум неудачливым пиратам руки. Римляне рубили абордажные канаты мечами, но прежде чем смогли от них избавиться, пираты подтянули акат к гаулу. Затрещало дерево и под этот звук Койон, ловкий, как кошка, одним прыжком очутился на палубе гаула. За ним последовали Залдас и Эвдор, причем можно было только подивиться проворству совсем не легкокостного вожака.
Лязгнула сталь. Первая кровь в рукопашной осталась за римлянами: Койон почти сразу был легко ранен в плечо. Однако, спустя пару ударов сердца, один из легионеров рухнул под ноги сражающихся, пораженный Залдасом в шею. Аристид и Вардан перебрались на борт гаула и вступили в бой. Остальные пираты все собрались на носу, кричали и потрясали оружием, но помочь товарищам не могли: бой происходил на крохотном пятачке. Такие же затруднения были у римлян.
Легионеры дрались умело, но они были непривычны к бою на качающейся палубе, теряли равновесие и несли потери. Пираты захватили пространство возле педалиона, их все больше взобралось на гаул, но по мере продвижения вперед и расширения палубы, оборона римлян стала устойчивей. Легионеры проигрывали в единоборстве, но прекрасно себя чувствовали в сомкнутом строю. Ликиец, еще слегка хромавший после захвата "Меланиппы", схлопотал рану в бок, был снова ранен Койон, к праотцам отправились двое пиратов из числа присоединившихся в Патаре. К ним добавилось четверо римлян и на этом успехи пиратов закончились.
Большинство легионеров были облачены в кольчуги[146]
, хотя некоторые не одели доспехи. Очевидно, они опасались, что оказавшись в воде, могут быть утянутыми тяжестью брони на дно. В первом ряду римлян дрался их командир, державшийся традиционно, с правого края построения. Аристид легко определил его по дорогому мускульному панцирю. "Пьяница", большой дока по части драки, рванулся к трибуну и скрестил с ним меч. С первых ударов он понял, что противник ему достался опытный. Не отступая ни на шаг, римлянин искусно отражал удары Аристида щитом и, сделав пару колющих выпадов в ноги, на обратном движении смог достать пирата,
Оказавшись в воде, Аристид рванулся к поверхности, но в этом ему сильно мешал римлянин, мертвой хваткой державшийся за одежду пирата. Весил он немало, да к тому же был в панцире. Однако тонуть никто не собирался и попытки взаимного убийства оба оставили. Вынырнули они возле самого борта аката, все еще сцепленного с гаулом, под парусами уходящим на юг. Бой на палубе гаула продолжался, и всем было не до спасения утопающих.
Прекрасно плававший Аристид тонуть не собирался, и от римлянина немедленно поспешил избавиться. Он попытался навалиться сверху, но тот, даром, что в стальном панцире и шлеме, выворачивался, борясь за жизнь изо всех сил. Тогда Аристид просто огрел его кулаком по шлему. Римлянин сразу обмяк. Пират хотел было отпихнуть его, но вовремя вспомнил, что это не просто рядовой воин, это командир. Командир нужен Эвдору. Трибун потерял сознание, но Аристид придерживал его голову над поверхностью, не давая утонуть. При этом он изощрялся в изобретении новых проклятий и ругательств, глядя, как акат с гаулом удаляются прочь.
У пиратов дела были плохи. Попятившиеся было римляне, очень быстро приспособились к непривычным условиям драки и стали одолевать. Эвдор первым понял, что противник не по зубам и прокричал отход. Легко сказать. Возвращение на свой корабль было гораздо более хлопотным делом, нежели молодецкий бросок на гаул. Если бы сцепились борт о борт, еще куда ни шло, а так... Эвдор, Вардан и Залдас пятились по сужающейся к акростолю[147]
кормовой палубе, прикрывая отход остальных и уже начиная мешать друг другу. Пока спасало лишь то, что и римляне не могли выставить против них много бойцов, не могли окружить.
– - Уходите!
– - прорычал Эвдор, отражая удары щитом-лазейоном, малые размеры которого принуждали кормчего к гораздо большей подвижности, по сравнению с римлянами, укрывавшимися за ростовыми щитами.
Залдас не заставил себя уговаривать. Ушедший было в глухую оборону, он парой мощных взмахов своего меча ошеломил одного из четырех противостоящих легионеров, заставил его отшагнуть назад и прикрыть лицо щитом. Лишив на краткие мгновения врага зрения, фракиец швырнул меч, не целясь, в толпившихся позади первой линии бойцов врага, повернулся и двумя стремительными прыжками перелетел на борт "Меланиппы".
– - Руби канаты!
– - прокричал Эвдор, метнул в римлян щит, как дискобол на Играх, вскочил на край борта.
Гундосый перерубил первый канат, из числа связывающих "Меланиппу" с гаулом, взмахнул топором над вторым, но медлил с ударом.
– - Руби!
– - кормчий спиной чувствовал замешательство своих людей.
Вардан сделал удачный длинный выпад, достигший цели. Он остался один на палубе и римляне уже брали его в клещи. Отступая, ликиец взмахнул мечом вправо-вверх -- защита в атаке, но в следующий миг его рука, перерубленная выше локтя, все еще сжимающая рукоять меча, отлетела в сторону. Вардан пару ударов сердца недоуменно взирал на обрубок, и казалось, даже не почувствовал вражеский клинок, вонзившийся ему прямо в сердце.