Песчаное небо
Шрифт:
— Что такое… «светы»? — полуобморочным шепотом просипел Фарч. — Цветы? Духи? Светильники? Они ж не видят… свет…
Конец его фразы я не разобрал, и еще пару секунд вслушивался в его свистящий шепот. Тщетно. Он бормотал вопросы себе под нос. И, вообще, капитан меня отвлек — мои мысли вились вокруг воды, вернее вокруг планетарной гидросферы и странным молниевым проводам. Почему у них ничего не коротит? Не замыкает? Влага хоть как должна присутствовать в пещере… а раз она тут есть, так это все равно, что пускать высоковольтную линию без изоляторов. Что за бред?
— И к чужакам
— У них эти понятия практически однозвучны, — ответила Севи. — Я не столько разбираюсь в этой белиберде, сколько выуживаю их новые заповеди. И уже валюсь с ног.
Я поискал в последней реплике укоризну, и не нашел. Голая констатация. Мы будем ночевать в стойлах вурвов? Мелкие, не больше их роста… — кстати…
— Не складывай верхушки — это значит «не стройте высоко»! — хвастливо заявил я, глянув на гирлянды светящихся жгутов под потолком. Но мне не ответили. И я даже их понимал — все смертельно устали.
Мы спустились в селение. Далее произошла сцена встречи древних мореплавателей с аборигенами — нас встречали, приветствовали, радовались и почти не боялись. Малыш сгрузил нас на пневмонадувной топчанчик — мы расположились вполне комфортно, и смогли, наконец, перевести дух.
Севи занялась ремонтом киборга — когда она откинула ремонтный кожух, мы увидели, что у того все внутри искрит. Ну, теперь понятно, куда у него улетает энергия. Наноизол ей в помощь, я же уже так хотел спать, что ничего не соображал. И, как только уловил команду «пять часов сна», я отключился со спокойной душой.
Мы проспали. А, может, меня просто не стали будить. И правильно сделали — тело болело все, полностью. Грудь саднило, поясницу тянуло, руки-ноги вообще отказывались шевелиться. Я аж застонал — какую вообще цель преследовали кверки, взяв нас с собой? Чтоб мы своим вялым шевелением оттеняли их способность передвигаться? Так это называется тщеславие — сиречь, эмоция — и, стало быть, кверкам недостижима. Напрашивается другая причина — их глупость. Это не эмоция, а состояние души и мозга — и в кверках сие присутствует вне всякого сомнения. Да, очень жаль, что я об этом узнаю так поздно.
Все эти незначащие, раздраженные мысли тенью мелькали на периферии сознания — само сознание жадно вслушивалось в дискуссию, развернувшуюся в наших головах.
— Они уже и не помнят своих хозяев, — вещал Гасс. — Я подозреваю, что много столетий прошло с тех пор.
— Мы видели. Знаки…
Гасс тут же продублировал вопрос Фарча для всех, как обычно на таких, общих конференциях.
— Да, капитан. Они похожи на символы ангари.
— Что!? — это уже удивился я.
— Ангари, вне всякого сомнения. И наши ученые до сих пор не понимают, почему с их владычества не было найдено ни одного межзвездного корабля. Скорее всего, мы на одной из планет ангари. На их перекресте миров, пересадочной станции. В головах этих малышей все расписано, как в инструкции по применению батареек. Этот Краптис с его грозами является превосходной электростанцией для межпланетного портала и еще для чего-то, я пока не понял… Беглец наш
— Да, тогда некоторые из исследователей пропали без вести. И немудрено.
— Прекрасно. И он, значит, вернулся на Каох, а через много лет повез сюда всю свою лаугхскую общину, за которой смотрел. Не на сам Краптис, а в его портал! И он знал, куда направляется: у него был свой Малыш… Или что-то очень похожее.
Мне показалось, что Гасс говорит через силу — он, похоже, испытывал сильную боль.
— Не обращай внимания, человек. Издержки профессии. Эти ребята проведут вас, куда нужно, как только вернется смотритель…
— Ты можешь внятно перевести их… законы? Установки…
— Могу, Севи. Ангари они признают хозяевами, и считают, что они до сих пор обитают в этих вратах… Что там еще? Те, кто выходил из пещер — не возвращались, и они решили, что их поглотило зло…
— Перевези цветок… куда? Зачем? Айвах?
— Это мне непонятно. Но это не растения — собрать нужно что-то, вроде огненных шаров. Может камни, может звезды… а может и разобрать… вурвы слепы, и странные объекты наделяют кучей нелепых признаков и суеверий. Мне не понять. Большинство их ментальных установок вообще зародилось не здесь: основная их цивилизация — обширная, сложная — гораздо ниже, а здесь живут лишь изгои.
— У них… там город?
— Да, и, похоже, не один.
— Как они себя называют? — поинтересовалась Севи
— Люди, — хмыкнул биолог. — Это непроизносимо, как и у моей расы.
— А почему изгои?
— Тоже не понять. Там сложные перипетии, связанные с какой-то священной болезнью, источником… Эти ребята заболеть не смогли, и их изгнали. А может и все наоборот — я еще не разобрался…
Возникла пауза, во время которой, я уверен — все представляли себе подземную цитадель. Да, это интересно, но хорошо бы нам понять, как отсюда выбираться.
— Нельзя спать с водой… — напомнил я.
— Верно. Воду они пользуют далеко от молниевых устройств, вблизи она приобретает убийственные свойства.
— Но неужели земля здесь не пропитана водой? — возмутился я. — Как?!
— Запросто. Та же ваша слюда — диэлектрик. Нужно исследовать скалы, без этого мне сложно понять местную экосферу.
— Попроси их провести нас к этим… вратам.
— Увы, Мать. Ждем смотрителя.
У меня екнуло внутри. Но вопрос задал капитан:
— Смотритель — вурв?
— Конечно.
— А если мы… его не дождемся?
Возникла пауза, после чего Гасс со вздохом ответил:
— Понятно. Значит, буду уговаривать проводить вас без него. Но они говорят, безопасный путь знает только он.
— Спасибо, Гасс. Ты опять очень помог — три дня мы не выдержим. Капитан умирает, а навигатор, я думаю, сейчас мало чем отличается от хамма. Да и мы еле ползаем… передай мое восхищение Цейсе.
Ответа мы не дождались, контакт прервался. Намеренно или случайно — я не понял.