Песнь молодости

Мо Ян

«Как она изменилась!» — подумала Дао-цзин, неловко присев на софу.

Чэнь Вэй-жу очень обрадовалась подруге. Сев рядом с ней, она повелительно крикнула горничной:

— Приготовьте чай гостье!

Осматривая обставленную с шиком гостиную, Дао-цзин спросила Чэнь Вэй-жу, о том, как она жила последний год.

— О дорогая Линь, я сейчас тебе расскажу. — Чэнь Вэй-жу белым платочком вытерла губы, и на ее лице появилась самодовольная улыбка. — После того как в прошлом году мы с тобой расстались, я даже не стала сдавать экзамены в институт. Моя двоюродная сестра познакомила меня с господином

Пань, за которого я и вышла замуж. Он окончил Тяньцзинский политехнический институт и работает заместителем директора Соляного банка. Живем мы хорошо. Посмотри сама: этот дом он купил в прошлом году, когда мы только что поженились. За мебель уплатили две тысячи. У моего мужа, дорогая Линь, хороший характер, он не похож на других мужчин, которые бегают по певичкам. В положенное время он всегда дома. Месяц назад у нас родился чудесный сынишка. Мы назвали его Бэй-бэй. Мальчик просто прелесть, и отец любит его до безумия!

Чем больше говорила Чэнь Вэй-жу, тем становилась оживленнее. Поправив легким движением прическу и смущенно покраснев, она поднялась с софы и крикнула:

— Кормилица, принесите Бэй-бэя! Пусть гостья посмотрит на него.

Она опять села, чтобы получше рассмотреть Дао-цзин.

— Дорогая Линь, ты все такая же «необыкновенная»? Такие талантливые женщины, как ты, если уж найдут себе хорошего мужа, станут жить почище, чем я, а?

Она опять несколько раз провела платочком по своим подкрашенным губам и осуждающим тоном закончила:

— Я слышала, что ты живешь со студентом. Это правда?

Дао-цзин кивнула головой.

— О, это совсем странно! Как же ты так?..

Чэнь Вэй-жу слегка нахмурила тонкие, выщипанные брови.

— В школе я ни в чем не могла сравниться с тобой, но сейчас… Почему ты не… не подумала… Наш Бэй-бэй, он… отец… — затрещала она, садясь на своего любимого конька, но Дао-цзин резко прервала ее.

— Чэнь Вэй-жу, я не ожидала, что ты до такой степени изменишься. — Дао-цзин печально смотрела на ее изогнутые гонкие брови и говорила медленно и раздельно:

— Помнишь ли ты, как мы с тобой на берегу Сихэгоу проклинали прогнившее общество и давали клятву хранить свою чистоту? Помнишь, мать не давала мне денег на учебу и насильно заставляла выйти замуж за богача? Ведь ты даже плакала, сочувствовала мне и убеждала меня бороться против этого? Как же случилось, что через год с небольшим ты же советуешь мне выйти замуж за богача? Неужели тебя подменили?

Чэнь Вэй-жу, которая в эту минуту брала от кормилицы ребенка, услышав последние слова Дао-цзин, поспешно вернула малыша в руки кормилицы.

— Унесите Бэй-бэя!

Она повернулась к Дао-цзин и уставилась на нее, потом покраснела и с укором сказала:

— Линь, зачем ты так говоришь?.. Не надо ссориться. Я совсем не советую тебе выходить замуж за богача, ведь ты сама распоряжаешься своей судьбой. — Слегка вздохнув, она опустила глаза. — А то, что было в школьные годы, — ведь это все детские фантазии. Я не думала, что ты еще их помнишь. Я считаю, что люди всегда должны быть немного практичны…

Но она не закончила — Дао-цзин поднялась, собираясь уходить.

Этим нерадостным свиданием окончилась дружба двух подруг.

Глава

десятая

Наступила зима. На севере сильно похолодало. Однажды в полдень в уютных, чистых комнатках Линь Дао-цзин и Юй Юн-цзэ появился дряхлый старичок, одетый в какое-то тряпье.

Он тихонько постучал и робко спросил:

— Здесь живет молодой барин Юй из Янчжуана?

Юй Юн-цзэ в это время обедал. Отложив палочки для еды, он приоткрыл дверь и выглянул. Он смотрел на старика безразлично, видимо не узнавая его. Старик же при виде молодого человека очень обрадовался. На его сморщенном, как грецкий орех, лице засияла улыбка:

— А-а, господин, ты здесь живешь? Вот хорошо! Тебя трудненько было отыскать! — Старик, не ожидая приглашения, поднял с пола свой дорожный мешок и, покачиваясь под его тяжестью, хотел пройти в комнату.

— Кто ты? — стоявший в дверях Юй Юн-цзэ загородил ему дорогу.

— Я?.. Я живу напротив вас в Янчжуане. Ты… Неужели ты дядюшку Вэй Саня не узнал? — с обидой произнес старик.

— А, почтенный Вэй Сань! — Юй Юн-цзэ теперь только узнал старика и пригласил его войти. Показывая на него глазами, Юн-цзэ шепнул жене:

— Этот старик уже много лет арендует землю у моего отца.

Гость был явно голоден и весь иззяб. Дао-цзин поспешно поставила возле печки стул и, пригласив старика сесть, сказала:

— Вы, наверное, голодны? Давайте с нами обедать.

Не успела она это произнести, как Юй Юн-цзэ сделал ей отрицательный знак. Дао-цзин, не обращая на мужа внимания, продолжала:

— Я пойду куплю на обед лепешек, а вы пока немного закусите.

— Не надо, не надо! — Старик стал было отказываться, но его голодные глаза не могли оторваться от лежавших на столе белых маньтоу [39] .

39

Маньтоу — китайские пампушки, приготовленные на пару.

Юй Юн-цзэ пришлось пригласить старика к столу, но сам он не сел вместе с ним.

Вернувшись с пакетом лепешек, Дао-цзин пригласила мужа за стол, но тот демонстративно отказался и ушел в соседнюю комнату, отделенную от первой занавеской. Дао-цзин ничего не оставалось, как самой составить компанию старику. Тот ел с жадностью, а когда на столе ничего не осталось, вытащил кисет, закурил и, глядя с улыбкой на Дао-цзин, проговорил:

— Вы работали в нашей деревне учительницей? Вас зовут госпожа Линь, верно?

— Да, дедушка. Вы еще помните меня?

— Как же не помнить! Мой старший внук учился у вас. Дома он часто говорил: «Какая хорошая у нас учительница!» Он еще говорил, что учительница Линь учит их бороться с японцами…

Услыхав разговор, происходивший в соседней комнате, Юй Юн-цзэ вошел с книгами под мышкой и, бесцеремонно прервав старика, спросил:

— Дядюшка Вэй Сань, какое у тебя ко мне дело? Говори, а то я сейчас должен идти на занятия.

Старик вдруг весь напрягся. Вынув изо рта трубку, он сжал ее в дрожащих руках. Затем машинально выбил из нее пепел и спрятал трубку вместе с кисетом за кушак. Лишь после этого он заговорил: