Песнь Пророка
Шрифт:
– Кто она?
– ехидно спросила Гвин, выступая из-за толстого тополя.
– Я еще не убежала с вашими деньгами.
– Как приятно, когда ты это каждый раз напоминаешь, - фыркнул он.
– Ты все равно в конце концов это сделаешь. Пять золотых. Это ж грабеж.
Разбойница ухмыльнулась. Она уже предвкушала, на что потратит заработанные деньги.
Подобрав свою сумку, девушка сказала позвать остальных. Путешествие продолжалось.
…
Хотя на пути еще не встретилось ни одной дикой котлеты, по мере продвижения на север кое-какая живность попадалась. Возможно, это было связано еще и с тем,
Но кроме вкусных и питательных кроликов встречались и более крупные звери. Несколько волков, завидев их, сами отошли в сторону, но пара все же вступилась в бой за территорию. Или им не нравился меховой воротник Гаррета. Они не объясняли.
Чтобы добраться до ближайшего брода потребовалось несколько часов. Натаниэль всеми правдами и неправдами пытался намекнуть Бетани, что мог бы ее перенести на руках. Но магесса была непреклонна в своей независимости. Хоук мог бы гордиться ею, если бы не был так занят Дэггетом. Мабари упирался лапами в землю и ворчал, не желая участвовать в переходе через воду. В конце концов долгие уговоры, признания, обещания и маленький кусок мяса сделали свое. И все переправились через реку без потерь.
Обед был благополучно пропущен. Ели на ходу, чтобы сэкономить время. Гвин не уставала торопить их, оправдываясь тем, что она не намерена тратить на них еще один день, а такими темпами к утру они не доберутся и до главного пути Минантера.
Андерс не мог сказать точно, когда в его голове вновь возник Справедливость. Он чувствовал привычное давление. Это продолжалось долго, слабый шум и присутствие, как это всегда начиналось.
Раньше разговоры, не выходящие за пределы головы, были нормой. Маг общался со своим духом мыслями. Это редко было полноценным разговором. Справедливость отпускал какие-то замечания, иногда пытался перехватить управление, редко - давал советы. Сейчас Андерс думал. Но он не слышал себя и не помнил того, о чем подумал.
Он шел последним и мог притормозить, чтобы отстать от остальных и ответить на зов.
– Храмовница все еще с вами, - проговорил Справедливость с некоторым разочарованием, если в его голосе можно было разобрать хоть какие-то эмоции.
– Это плохо.
– Она нас ни разу не подвела с того момента, как… с той истории с картами, - вынужденно признал целитель, глядя в спину Эсмильде, идущей рядом с Натаниэлем.
– Я думал, это она испортила метки на деревьях, чтобы мы запутались…
– Я знаю, - прервал его дух.
– Это ничего не значит. Вы в опасности. Грязная лесная девка вас одурманила. Ей нужны деньги. Она хочет получить их не только от вас.
– Что ты имеешь в виду?
– Храмовница не должна быть с вами, - тот снова перевел тему.
– Она не может искать Кусланда. Вынуди ее уйти.
– Хоук не даст мне этого сделать.
– Заставь его. Он… - Справедливость смолк на несколько мгновений.
– Он испытывает к тебе чувства. Сделай так, чтобы он понял, кто она на самом деле. Он убьет ее, если ты сможешь доказать, что она хочет сдать вас храмовникам.
–
– Не снова. Не опять.
– Он сказал, что простит тебя, что бы ты ни сделал.
– Нет. Я не буду этого делать. И ты не…
– Ты взял амулет человека, который был ей мужем.
– Да, это так, - маг коснулся кармана на своей сумке, куда уложил оберег.
– Ты можешь сказать, что на нем магия крови.
– Нет!
– целитель почти вскрикнул - Кордула оглянулась на него, но, не увидев ничего странного, продолжила путь.
– Я даже не хочу обсуждать эту новую ложь! Как бы эта женщина ни была мне ненавистна, я не пойду на такой обман. Ты это знаешь. Даже если на секунду допустить, что я бы смог… - в горле загорчило.
– Бетани, Хаави, эльф, они тоже маги. Они поймут, что я лгу.
– Эльф, - с внезапным восторгом сказал Справедливость.
– Маг. Он угнетаем сильнее, чем ты.
– Да-да, скажи, что встреть ты его раньше, обязательно влез бы в его тело, - раздраженно бросил Андерс, стискивая зубы.
– Нет. Будь с ним приятен в общении, - голос духа начал затухать.
– И следи за грязной девкой.
– Какой из?
– с издевкой бросил маг, но ответа не получил.
Он не знал, продолжает ли Справедливость слушать его мысли и может ли он действительно думать о том, о чем хочет.
Андерс испытывал сильнейшее отвращение к Эсмильде, он этого и не пытался скрыть. И действительно потому, что она была храмовницей. Храмовницей, загубившей не один десяток магов. Но все же Справедливость, этот дух, у него все было по-другому. Он никогда не опускался до личностей. Его не интересовали отдельные фигуры. Он ненавидел всех храмовников. Он ненавидел всех, кто поддавался демонам. Он ненавидел всех, кто помогал храмовникам.
Но он не ненавидел Гаррета. Справедливость скептически относился к отдельным личностям. Особенно после того, как возложил надежды на Андерса, а тот не оправдал их. Он не понимал, что даже у самого отчаянного революционера должны быть единомышленники. У мага их не было.
Был Гаррет Хоук, который был готов защищать его от целого мира. Который смотрел на всех остальных магов со смесью непонимания и жалости. Который когда-то с вежливым кивком отступился от Мередит и закрыл Андерса своей спиной. Которого Справедливость старался игнорировать.
Целитель почувствовал острую необходимость в Гаррете.
Он ускорил шаг, обгоняя Кордулу, Натаниэля и остальных, кто шел впереди. Хоук немного удивился, когда Андерс нагнал его. Но ему было приятно. Серые глаза, потемневшие в окружающей их бирюзе леса, сощурились от удовольствия. Не будь у него заняты руки, он бы обязательно дотронулся до него.
Как будто они были одни. Андерс знал, что так, в сущности, и было.
…
– Все равно не считаю, что нам следовало останавливаться, - настойчиво повторил Натаниэль, передавая Варрику ветки для костра.
Он сказал это не слишком громко, хотя надеялся, что Гаррет услышит его. Но он не слышал, занятый флиртом. Пока Андерс расправлял палатку, Хоук делал то же со своими чистыми волосами. Челка падала ему на лоб, закрывая то правую, то левую бровь. Маг, не отводя от него глаз, оступался и становился на ткань, которую должен был натянуть.