Песнь Пророка

LunaticQueen

– Об этом уговора не было.

– Но это же правило чести! Ваш лорд заплатил только за первое блюдо. А десерт?

– Кажется, у нас действительно для нее что-то есть, - выручая своего командира, вступился молодой солдат с обритой наголо головой.

Рыжеусый посмотрел на него со всем удивлением, на которое были способны его неподвижные глаза.

– Это другой разговор, - разбойница потерла свои ладони друг о друга.

Она уже представляла свою будущую жизнь. С такими деньгами ей не придется влачить существование в

жалком лесу, где обремененные хоть каким-нибудь капиталом путники - огромная редкость. Она даже сможет открыть свое дело, например, таверну. Или лавочку. Приторговывать контрабандой – это гораздо лучше, чем якшаться по лесу. Интересно, сколько она протянет на одном месте…

Ход ее мыслей прервался.

Рука лысого скользнула к его ремню. Пальцы под грубой кожи перчатки обхватили что-то. Кошель, наверное, тепло которого так грело душу Гвин. Это был первый и последний раз, когда она видела, чтобы солдаты двигались так быстро.

Выхваченный кинжал холодно сверкнул в равнодушном свете луны. Секунду назад лезвие было далеко, вне пределов видимости, а сейчас уже торчало из ее груди. Попав в просвет между кожаных пластин, оно угодило в туго затянутую шнуровку. Кинжал пропорол ее плоть, резко опускаясь вниз. Рваная рана окаймилась толстыми нитями, расходящимися по верху ее одежды. Но сейчас разбойницу это беспокоило меньше всего.

Она хотела вдохнуть, но почувствовала, что некуда девать воздух. Словно резервуар в ее теле, раньше хранящий его, исчез. Во рту стало влажно и солено. Сплюнув излишнюю слюну, Гвин увидела, что на земле она темная. На земле, на которую с сухим стуком упала она сама.

Рыжеусый хмуро смотрел на нее, не пытаясь ничего предпринять. Нельзя было сказать, одобряет ли он действия своего подчиненного или нет.

– Хоук вас порежет, Защитник Киркволла не по зубам… шайке… мудаков, - с хрипом выдавила разбойница из себя.

И воздух кончился окончательно. Глаза разбойницы закрылись.

– Что она сказала про Защитника Киркволла?
– взволнованно поинтересовался кто-то сзади.
– Что она сказала?

– Ничего, - прошелестел лысый.

Его острый ледяной голос предупредил дальнейшие расспросы. Как и то, с каким безразличием он вытащил кинжал из тела их бывшей проводницы, от которой тихо ускользала жизнь. Да и кошель, кошель ей уже не был нужен. Его он тоже забрал с собой.

– Нам нужны только Стражи и Хоук, - напомнил командир.
– С остальными вы знаете, что делать.

Лысый гадко ухмыльнулся, протирая лезвие своего кинжала от свежей крови.

…

Сделав большой глоток наливки, Хаави передал бутылку дальше - Варрику.

– Я себя хорошо вел, но меня все равно почему-то наказывали, - вздохнул он.
– У нас парочка была в шаге от того, чтобы с демонами сделку заключить. Им и то меньше доставалось от храмовников.

– Значит, было за что, - твердо сказала Эсмильда - она не была готова на такие уступки.

– Значит, было, -

согласно кивнул эльф.
– Я несколько раз орешки воровал.

Храмовница посмотрела на него с нежностью. Он был совершенно умилителен. Такой беззащитный, неуклюжий и простой. Совсем, как ее Лорас. Когда она встретила своего мужа в первый раз, он запрягал лошадь. Делал он это настолько неумело, что она не выдержала и рассмеялась. Прямо там, на улице среди толпы предприимчивых торговцев и зевак-прохожих. Он сразу увидел ее. Потом они смеялись уже вместе.

Противоположности притягиваются, Эсмильда была в этом уверена.

– А как у вас дело с женщинами обстояло?
– бестактно прервала рассказ Кордула.
– Закомуристо, наверное?

Заметив, что на нее обращены удивленные взгляды, гномка пожала плечами.

– Я никогда в Кругах не была, чего?
– она протянула руку за косточкой и, сунув ее в рот, спросила вновь.
– Так как?

Хаави потер порозовевшую шею, опуская глаза. Он надеялся, что кто-нибудь сможет ответить на этот вопрос без него. Этого не произошло, эльфу пришлось отдуваться самостоятельно.

– У нас были эльфийки, - под недовольный стон Кордулы сообщил он.
– Но они мне никогда не нравились… ну я не знаю. Они какие-то все… тихие. Маленькие. Прозрачные.

– Так ты сечешь!
– гномка показала ему большой палец.
– Разбирается, - пояснила она остальным.

– И у тебя уже были с кем-то отношения?
– осторожно спросила Эсмильда.

Она отвела взгляд в сторону, не зная, какой ответ ее больше обрадует.

Эльф сглотнул. Он быстро схватил бутылку, на которую Варрик не обратил внимания, прислушиваясь к тому, о чем болтали Гаррет с Бетани.

– Я его так люблю, так люблю, - бормотал Хоук, спрятав лицо у сестры на груди.
– А он… такое животное. С другими заигрывает.

– Ну, он и есть животное, - успокаивала его магесса.
– Собака.

– Ты - животное, - подняв голову, он посмотрел на Дэггета, дремлющего рядом.

Мабари приоткрыл один глаз, вздохнул, и снова его закрыл.

– Была одна женщина, которая мне нравилась, - отпив наливки, продолжил Хаави.
– Но она была… храмовницей. Поэтому у нас ничего и не… ну это. Да и я же эльф, еще и маг. Нужен я ей был больно…

Эсмильда улыбнулась. Теперь она знала, какой ответ ей бы понравился.

Она невольно подумала о том, что она, несомненно, самая падшая женщина во всем Тедасе, если допускает такие грешные мысли.

– Дэгги, Дэгги, - звал Гаррет, но пес упорно не обращал на него внимания.
– Посмотри, малышка, ему же наплевать на меня.

– Собаки не плюются, - с уверенностью сказала магесса.

Они с братом переглянулись и откинулись назад, хохоча. Наверное, представляли плюющихся собак.

Мабари поднял голову.

– Мы его обидели, - догадалась Бетани.
– Дэг, мы вовсе ничего такого не имели в виду.