Песнь Пророка
Шрифт:
Ключ из чистого оникса, напоминание об отце, он носил с гордостью. Этот меч не обманывал его, но был слишком приметен. Хоук надеялся, что мясник заботится о нем - или, по крайней мере, не трогает.
Последний меч был изготовлен специально для него. В благодарность за помощь с щекотливым делом один из лучших кузнецов Ферелдена выковал нечто, достойное Гаррета Хоука: белоснежное сильверитовое лезвие, покрытое тонкими рунами, обещало хранить верность хозяину. Удобная рукоять была увита тонкими полосками из конской кожи, переплетенными
Их было больше. Какие-то он терял в пылу битвы; они ломались и портились; другие же он откладывал в ящик, беря им на замену что-нибудь получше. Должно быть, некоторые до сих пор валялись где-то в поместье Амеллов.
Гаррет крепче сжал шершавую рукоять меча. Клинок отозвался в его руке приятным весом. Его бы он не променял ни на что. Кто знает - может быть, он дойдет до уровня Варрика, назовет его каким-нибудь звучным именем, будет холить и лелеять. Пока безымянный друг не подводил.
Хоук выбросил странную картину из головы.
Кислый запах в воздухе стал нестерпим: видимо, мертвые хармури пахли сильнее, чем живые. Гаррет повязал на лицо платок, остальные сделали то же или же спрятались за высокими воротниками.
Единственным приятным моментом было то, что дорога постепенно расширялась. Скоро не пришлось идти друг за другом, и Хоук подтащил к себе Бетани, чтобы ее посох освещал им путь.
Они попробовали несколько раз говорить, но от этого спадали повязки, и рот набивался влажной сыростью, так что разговоры оставили на будущее.
Их тропа начала петлять, но благодаря ширине и отсутствию побочных коридоров это не мешало прохождению. Временами арка прохода сужалась, и, не нагинаясь, мог идти только Варрик. Кордула же усиленно делала вид, что она выше, чем есть на самом деле, постоянно с кряхтением сгибаясь под очередным низким потолком.
– Я все-таки думал, что они живут поближе, - начал Гаррет, прижимая ткань ко рту.
– А я на это надеялся, - согласился гном.
– У меня уже гудят коленки.
– Старый пень, - буркнула Кордула, ускоряя шаг.
– Наверное, еще полдня будем идти, - не обратил на нее внимания Варрик.
– Или ночи. Я совсем потерял чувство времени.
– И совесть.
– Аналогично, - согласился Хоук.
– Вроде и спать хочу, и есть.
– Мы же только ели, - укорила его магесса.
– Только? Да это было час назад, - отрезал он.
– Или даже два. А, может быть, даже вечность!
– Солнышко, наш Хоук - растущий организм, ему постоянно надо питаться.
– Да тьфу на вас, - обиделся Гаррет.
– Выберусь отсюда, и в первой же забегаловке закажу целого кабана и съем его единолично! И выпью бочку эля. И буду спать трое суток…
– Мне нравится эта программа на выходные, - Варрик потер руки.
– Надо будет заказать двойную порцию. И девочек!
Кордула зарычала и пошла еще быстрее. Отпихнув Натаниэля, она подобралась к Андерсу.
– Андрес, а ты умеешь творить цветы из воздуха?
– елейным голоском поинтересовалась гномка.
– М-м-м… а почему ты спрашиваешь?
– Я видела; некоторые колдуны вытаскивают их из рукавов.
– Это не колдуны, это фокусники, - вмешался Варрик.
– Я тоже так могу, только за деньги.
– Все, что ты можешь вынуть из рукава - сушеная килька и сальные шуточки!
– Вы можете помолчать?
– шикнул на них Натаниэль.
– Не слышите, что происходит?
Все остановились.
Полная тишина до этого их не удивляла - все же это было подземелье, а не лес, где тишина - недобрый знак. Хоу первым услышал вполне четкое лязганье впереди.
– Что это за звуки?
– тихо спросила Бетани.
– Мы сейчас не можем напороться на какой-нибудь гномий промысел?
– Хоук обернулся.
– Тут же не проводят никаких работ по добыванию руды и прочего?
– Я не знаю, что это может быть, - покачала головой храмовница.
– Честно, не знаю.
Гаррет недоверчиво пошевелил носом, разминая пальцы на мече. Она могла так же врать, как и говорить правду. Просто Справедливость в юбке какая-то!
Он приложил палец к губам, призывая остальных к молчанию, и медленно двинулся вперед.
Последняя петля поворота вывела их в пещеру, такую большую, что не хватало глаз, чтобы сразу окинуть ее взглядом. В первые же секунды глаза обжег жар и яркий свет, царящие тут.
Канавки лавы, текущие у стен, скапливались в одно озерцо, срываясь в низину. Именно они объясняли то, что тут было так тепло и светло. Вероятно, здесь раньше работали гномы, ведь они так оборудовали свои тропы вместо того, чтобы использовать обычный огонь для освещения.
Но сейчас гномов не было.
Хоук с силой сжал рукоять меча, сглатывая.
Эсмильда была права. Они сбивались в кучи.
По земле сновали порождения тьмы; их было так много, что они наверняка сверху походили на муравьев. С рычанием они вырывали друг у друга оружие, ворчали и пытались задушить отвернувшихся собратьев, чтобы забрать и их доспехи. Тем не менее, других существ, также скопившихся в этом горячем подземном уголке, они не трогали.
Хармуари было меньше; они и не думали держаться поодаль от порождений тьмы. Это было необычно, учитывая, что порождения стремились стереть и уничтожить все, чего бы они ни касались. Возможно, причиной была скверна, объединяющая их, собирающая отдельные сознания воедино. Медленно передвигаясь между порождениями тьмы, одни хармуари что-то собирали с земли, другие занимались тушей лося, таща ее то в одну сторону, то в другую. Последние сидели на стенах, оседлав выступы; и, хотя у них был вполне умиротворенный вид, они первыми заметили присутствие чужаков, оглашая пещеру хриплым визгом.