Песни мертвых детей
Шрифт:
Они хотят расспросить мальчишку, — говорит отец.
Мать встает между нами. Руки ее за спиной вцепились в мои руки.
Отец отодвигает ее, кладет ладонь мне на голову и поворачивает так, чтобы я смотрел ему прямо в глаза. Я не хочу смотреть ему в глаза. Обычно после этого у меня всегда неприятности.
Больно? — спрашивает он.
Я не хочу идти в школу. Там меня наверняка подкарауливает полиция.
Немного, — отвечаю я. — Чуть-чуть. Ребра.
Где? — Мать уже тут как тут.
Я показываю.
Она умоляюще смотрит на отца.
Ну хорошо, хорошо, хорошо, — говорит он.
Как все же здорово, что у меня такой замечательный и благородный отец.
Мы едем в Мидфорд. По дороге отец пытается выяснить, что со мной случилось.
Я говорю: Это старшие ребята.
Отец мне не верит, но я знаю, что он уважает мою ложь.
В больнице нам велят ждать в маленькой серой комнате, где уже сидят какие-то дети. Потом меня ведут к доктору, он меня осматривает. Доктор обматывает мне руку черным резиновым бинтом и надувает его. Потом берет стетоскоп, и я понимаю, что я не псих в отличие от Миранды. Доктор светит мне в глаза фонариком. Потом мне делают рентген головы и туловища. Теперь я особенный.
Я спрашиваю: Можно будет оставить фотоснимок на память?
Мне говорят: Конечно, можно.
Нам всем велят вернуться в маленькую серую комнату и ждать, когда проявят рентгеновские снимки.
В коридоре я встречаю Миранду. Она идет мне навстречу, а за нею шаркают Динозавры.
Я спрашиваю себя, опознают ли родители в Динозаврах тех стариков с похорон Мэтью.
Голова у Миранды обмотана белым бинтом. Палец, который я сломал, зажат между двумя дощечками и тоже обмотан бинтами. Напоминает большое эскимо.
Миранда видит меня и останавливается как вкопанная. Все происходит просто замечательно. Динозавры наталкиваются на нее и подслеповато щурятся, пытаясь разглядеть меня.
Что такое? — спрашивают они.
Миранда говорит: Это он.
Мы с родителями спокойно идем себе.
Кто? — говорит миссис Динозавр. — Эндрю?
Потом наконец видит меня. Прямо перед собой. Медсестра протерла мне лицо тампоном. От меня теперь воняет школьной уборной.
Миссис Динозавр смотрит на меня испуганно и сердито.
Тут меня замечает и мистер Динозавр. Он делает несколько шагов в мою сторону.
Что ты с ней сделал? — спрашивает он.
Родители одновременно все понимают. Я хочу пройти вперед, но отец хватает меня за руку.
Это она? — спрашивает он. — Это она тебя избила?
Мать улыбается миссис Динозавр и говорит: Ой, здравствуйте.
Миссис Динозавр не отвечает ей.
Отец трясет меня.
Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, — говорит он.
Я через плечо оглядываюсь на Миранду и показываю ей язык
Повернись ко мне, когда я с тобой разговариваю, — говорит отец.
Я смотрю ему в глаза.
Мать говорит Динозаврам: Надеюсь, с ней все будет в порядке.
Это не она, — отвечаю я отцу. — Это старшие ребята.
Внезапно мистер Динозавр бросается ко мне.
Ты убил нашу собаку? — спрашивает он. — Ты убил ее, как утверждает Миранда?
Я слегка удивлен, но встревожиться себе не позволяю.
Нет, конечно, — отвечаю я. — Зачем мне это делать?
Миранда кричит: Он врет!
Мать поворачивается ко мне и спрашивает: Что здесь происходит?
Динозавры уже схватили Миранду и теперь торопливо волокут ее дальше по коридору.
До свидания, — кричит мать через плечо.
И тогда начинаются вопросы. А после вопросов другие вопросы. Сначала спрашивают отец с матерью. Потом доктора. Потом доктора занимаются моим носом и ребрами. А потом снова вопросы. Затем мы едем в школу, где я иду у всех на глазах через спортивную площадку, точно военнопленный под конвоем. И директриса задает мне вопросы. И Альма, та, что социальный работник, тоже задает мне вопросы, те же самые. И когда меня отпускают, родители начинают по новой. Но теперь вопросы немного другие. В основном спрашивает мать.
Раньше она спрашивала: Что ты натворил?
Теперь: Зачем ты это натворил?
Питера и Пола я в школе не вижу. Думаю, они вышли сухими из воды. Странно, что меня не вызвали к полицейскому. Думаю, меня скоро отведут к судье, и тот приговорит к смертной казни через повешенье. Или просто посадит в тюрьму, надолго.
Через некоторое время родители одни идут в кабинет к директрисе. Я остаюсь сидеть за дверью — на одном из Стульев для Обреченных Вдогонку я пытаюсь рассказать родителям о смешном вонизме в кабинете директрисы. Но они меня не слушают. Я советую им не особенно там дышать, а то задохнутся. Они велят мне перестать грубить. Когда они выходят обратно, то смотрят на меня ужасно серьезно.
Тебя временно исключили, — говорит мать.
Я силюсь не улыбнуться. Теперь у меня будет навалом времени на проведение операции «Вымирание».
Глава тринадцатая
ПОЛ
После ужасного случая с мирандиным пальцем и грандиозной драки Эндрю исчез.
В школе он не появлялся, так как его временно исключили. Во всяком случае, так мы слышали.
Кроме того, до нас дошли слухи, что к нему домой наведывается Альма.
Мы знали, что отец Эндрю ненавидит социальных работников, как и всех прочих коммуняк, сующих свои носы не в свое дело. Отец был на стороне Эндрю и изо всех сил старался его защитить.
Мы с Питером втайне подумывали о том, чтобы навестить Эндрю. Но даже если бы мы так и сделали, это ничего бы не изменило.