Петербург манящий. Старые тайны, уютные уголки, сладости из детства
Шрифт:
Остужаем, убираем в холодильник на ночь.
Утром с помощью кондитерского мешочка или просто ложечкой выкладываем крем на слой теста, накрываем новым слоем теста, снова выкладываем крем, и так пока не закончатся слои теста.
Теперь главное – съесть его быстро, не давая настояться и пропитаться кремом, иначе потеряется главное – сочетание хрустящего коржа с нежным кремом. Поэтому «собираем» мильфей, перед тем как будем его есть, иначе коржи пропитаются и обмякнут.
Украшают мильфей по-разному. И кремом, создавая узоры, и традиционно – свежими ягодами, особенно малиной и клубникой с добавлением
Ничто не исчезает навечно. И однажды порыв ветра с залива взметнет ваши волосы, прохладными брызгами освежит разгоряченные щеки. И вы почувствуете тонкий, чуть кисловатый аромат рейнского вина, унесенный ветром лет триста назад, летавший где-то между облаками и Невой и случайно вернувшийся на берег с шаловливым порывом ветра.
Аромат старого Петербурга, чудом ворвавшийся в сегодняшний день…
Глава 3. Прогулки по Петроградской стороне
Многие жители Петербурга, проведшие детство в другом климате, подвержены странному влиянию здешнего неба. Какое-то печальное равнодушие, подобное тому, с каким наше северное солнце отворачивается от неблагодарной здешней земли, закрадывается в душу, приводит в оцепенение все жизненные органы. В эту минуту сердце не способно к энтузиазму, ум к размышлению.
М. Лермонтов. «Герой нашего времени»
< image l:href="#"/>Как любой другой город, Петербург и приехавший издалека человек либо совпадут, либо нет. Просто здесь это чувствуется особенно остро. Знаю людей, приехавших сюда и больше не представляющих свою жизнь где-то еще, какими бы благами их в это «где-то» ни заманивали. И знаю другие примеры: людей, чахнущих здоровьем, все глубже впадающих в депрессию, и рады бы бежать, да нет ни сил, ни энергии, она потеряна в дождях и темных ночах, а еще хуже им в ночи белые. Здесь я их понимаю, с белыми ночами и я никак не совпадаю.
А вообще все зависит, наверное, от времени и места, но в первую очередь от самого человека, ведь куда бы мы ни поехали, на короткое время или надолго, мы остаемся собой, как говорят – мы везде берем себя.
Смогла бы я жить в Петербурге? Не знаю и даже не уверена в положительном ответе. Но магия этого города уже зацепила меня, и не отпускает, и заставляет возвращаться вновь и вновь, и уже недели мало, а вернувшись домой, тут же планируешь новую поездку. Уж казалось бы, как прекрасно прошел жаркий петербургский май, но близится осень, и рука сама тянется купить билет. Потому что Санкт-Петербург – один из тех городов, что в каждый приезд открывают новые уголки в, казалось бы, знакомых местах.
Петербуржцы очень любят Петроградскую сторону. А вот у меня с ней совершенно отношения не складываются. По-всякому пыталась, многое нравится, восхищаюсь ее зданиями,
Но так случилось, что с Петроградкой я общего языка не нашла. И только со временем поняла почему. Правда, за исключением одного места, самого что ни на есть банально-туристического на первый взгляд, – Петропавловской крепости. Особенно до реконструкции ее стен, когда бредешь по песку, набегают на берег волны, за спиной – стены крепости. Поднимаешь глаза – перед тобой великолепные виды. Но и внутри в крепости мне комфортно, и виды на нее со Стрелки Васильевского острова люблю, в общем – Заячий остров со всех сторон и внутри одно из любимых мест.
К зайцам на остров Петра и Павла
Петр I выбрал Заячий остров для строительства оборонительной крепости, и 27 мая 1703 года был заложен первый камень в основу сооружения, которое первое время называли Санкт-Питербурх.
Заячий остров – у стен крепости
Мост на Заячий остров
Шли годы, крепость разрасталась, через некоторое время ее переименовали в Петропавловскую в честь собора, построенного на ее территории.
Она совсем не похожа на старинные русские крепости – кремли. Проект задумал сам Петр I, а необычная планировка, напоминающая звезду, должна была обеспечить достаточно места для пушек.
Лучи крепости-звезды называли бастионами, а стены, соединяющие бастионы, – куртинами, в них помещались казематы для ядер и пороха, там же при осаде должен был отсиживаться гарнизон.
Следить за строительством бастионов Петр I назначил своих друзей, поэтому пять бастионов Петропавловской крепости названы в их честь – Трубецкой, Нарышкин, Меншиков, Головкин, Зотов. За шестым бастионом Петр присматривал сам, и его именовали Государевым. К осени 1703 года бастионы оснастили пушками, всего их насчитывалось более 120.
На территории крепости строили жилые дома, склады для хранения продовольствия, цейхгаузы – помещения для хранения обмундирования, снаряжения, вооружения и прочего необходимого для жизни в ее стенах. К апрелю 1704 года строительство Петропавловской крепости было завершено.
Уже через год на крепость напали шведы, но наступление успешно отбили. Дополнительно построили земляное укрепление – Кронверк. В XIX веке здесь появился каменный Арсенал, где хранилось вооружение, знамена, ордена, медали, штандарты, трофеи. Сегодня это Артиллерийский музей. А сама крепость превратилась в городок-музей, где дня не хватит, чтобы посетить все выставки и интересные места.