Петербургские арабески
Шрифт:
Что касается Лермонтова, то в столице он раздумал поступать в университет. По совету блестящего гвардейского офицера-гусара Алексея Григорьевича Столыпина (брата Аннет) Мишель поступил в Школу кавалерийских юнкеров. Судьбу же Анны Григорьевны взялась устроить петербургская ее родственница В.И. Анненкова. Позже она вспоминала: «Между адъютантами великого князя (Михаила Павловича. — A.A.) я часто встречала Философова Алексея Илларионовича, Александра Грессера, Шипова, Бакунина и решила найти среди них мужа для семнадцатилетней хорошенькой кузины моего мужа, которую я вывожу на балы, спектакли и концерты. Это Аннет Столыпина, дочь старой
В доме H.H. Анненкова — командира лейб-гвардии Измайловского полка — и познакомился тридцатитрехлетний полковник А.И. Философов с хорошенькой и скромной Анютой. Своим родителям он писал тогда в село Загвоздье Новоладожского уезда С.-Петербургской губернии: «Я точно ее люблю… Но что любовь эта не та пламенная, пылкая страсть, которую чувствовал я в молодости, в этом нет сомнения. Теперешнее мое чувство в гармонии с возрастом, и его сопровождает какая-то торжественность, которой в прежнем я не сыскивал».
Портрет A.И. Философова.
Алексей Илларионович был заслуженный воин. Он отличился как артиллерист в войнах с Персией и Турцией, а при осаде Силистрии был ранен пулей в лоб и скулу. Был, по словам Пушкина, «в сраженьях изувечен». Кроме жалованья у него никаких доходов не было, но из казны на свадьбу и первое обзаведение ему было выделено в долг 30 000 рублей.
Свадьба была назначена на апрель 1834 года. На венчании пожелала присутствовать великая княгиня Елена Павловна. Среди многих приглашенных был и юнкер — «кузен Миша Лермонтов». Тогда, наверное, он тщательно зачертил — на листке с изображением девушки и дерева — имя той, которой была посвящена драма.
Вера Ивановна не ошиблась в выборе мужа для милой Анюты. Алексей Илларионович был хорошо воспитан (окончил Пажеский корпус и много читал); был добр, умен и справедлив. Городской суете он предпочитал спокойную созерцательную сельскую жизнь. Такие склонности он, наверное, унаследовал от своего далекого предка — Марка Христофоровича Македонянина, философа, въехавшего в Россию с греческими послами при великом князе Владимире Святославовиче (Святом). Вместе с тем, Алексей Илларионович продолжал преуспевать на службе, стал генералом. В 1838 году он был назначен воспитателем младших сыновей Николая I. Ему была определена служебная квартира в Зимнем дворце. Но он нанимал и другую квартиру — поблизости от дворца — в доме Китнера, «на Мойке у Круглого рынка».
Вновь приобретенная многочисленная родня старалась воспользоваться связями А.И. Философова в самых высоких сферах. К нему стали обращаться с просьбами о содействии в разных трудно решаемых делах. Особенно охотно Алексей Илларионович старался помочь своему юному, необыкновенно талантливому родственнику — Мише Лермонтову.
Он был в заграничной поездке с великим князем Михаилом Павловичем, когда в марте 1837 года получил отчаянное письмо от «тетушки Елизаветы» — бабушки Лермонтова: «Примите участие в убийственной моей горести. Мишынька по молодости и ветрености написал стихи на смерть Пушкина и в конце написал неприлично на щет придворных… не забывайте горестную, нещастную…» Алексей Илларионович постарался тогда заручиться поддержкой влиятельных лиц, и уже в январе следующего года набравшийся кавказских впечатлений Лермонтов был в Петербурге.
Письмо, посланное поэтом из Ордонанс-гауза после дуэли с Барантом, «дорогим дядей» также не было оставлено без внимания. Военный
В начале августа 1841 года на Красносельских маневрах Николаю I доложили о гибели Лермонтова. Дежурный генерал Философов был рядом и тоже выслушал эту печальную весть. Затем он сообщил ее другим родственникам.
Теперь ему предстояло позаботиться о памяти поэта. В 1857 году, сопровождая младших сыновей Николая I в поездке по Германии, Философов, несмотря на довольно ограниченные финансовые возможности, за свой счет издал в Карлсруэ запрещенную цензурой поэму «Демон».
Анна Григорьевна подарила Алексею Илларионовичу пятерых сыновей и двух дочерей. Возникли большие долги. О спокойной, созерцательной жизни в селе оставалось только мечтать.
Скончался А.И. Философов 18 октября 1874 года в Париже, куда ездил лечиться. Тело его было перевезено в Россию и похоронено в родном Загвоздье. Такова была воля Алексея Илларионовича.
В России и сейчас живут потомки Алексея Илларионовича, сохраняющие память о нем, семейные портреты. Тот, что мы воспроизвели в нашей книге, изображает генерал-адъютанта А.И. Философова — воспитателя великих князей Николая и Михаила Николаевичей.
Три брата
Дмитрий Аркадьевич Столыпин был хорошо известен во второй половине XIX века. В наше время о нем знают те, кто изучает жизнь и творчество М.Ю. Лермонтова, а иногда вспоминают в связи с обстоятельствами жизни Петра Аркадьевича Столыпина. Но как вспоминают! Известный искатель сенсаций Юлиан Семенов сообщил нам в своем расследовании «Гибель Столыпина» биографические сведения о Д.А. Столыпине «на основе многих архивных документов». Он там представлен как брат знаменитого премьера, как «приват-доцент философии», воззрения которого навлекли гнев властей. Кем же был в действительности Дмитрий Аркадьевич?
В мае 1825 года Петербург хоронил сенатора, обер-прокурора Аркадия Алексеевича Столыпина, известного своей отзывчивостью и неподкупностью. Утешая вдову, К.Ф. Рылеев написал стихи:
Священный долг перед тобою — Прекрасных чад образовать. Пусть их сограждане увидят, Готовых пасть за край родной…Следуя ли призыву поэта или совету родственника ротмистра лейб-гвардии Гусарского полка А.Г. Столыпина, но Вера Николаевна двух своих сыновей Алексея и Дмитрия определила в Школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров. Сюда же был переведен и Михаил Юрьевич Лермонтов — внук Е.А. Арсеньевой, родной сестры почившего сенатора. Алексей и Дмитрий были двоюродными дядями Михаила, но, вследствие равенства лет, их считали двоюродными братьями.
Алексей и Михаил попали в легкую кавалерию — стали царскосельскими лейб-гусарами, склонными к удали и молодечеству. Герои этого времени были воспеты в ранних поэмах Лермонтова. Алексею (юнкерская кличка — Монго) была посвящена целая поэма, в которой описывалось приключение, связанное с ночным посещением загородной дачи балерины Пименовой, и был представлен портрет героя: «Монго — повеса и корнет, Актрис коварных обожатель… Флегматик с бурыми усами… высок и худощав». О себе автор тоже говорил: «Маешка был таких же правил: Он лень в закон себе поставил… Мал и широк в плечах…»