Пиджин-инглиш
Шрифт:
Куряга Лил:
— Мать-твою-блядь!
Чесслово, такой жохан. Ей меня убить — раз плюнуть. Поубивала уже массу детей, а полиции дыму в глаза напустила. Поколдовала легонько и скрыла ужасную правду. Я притворился, что не заметил ее, на мяч уставился. Куряга Лил нажала кнопку лифта. Я был готов за одну секунду слинять.
Джордан ударил по мячу Прямо ей в ноги попал. Она так и оторопела. Послышался хруст костей.
Куряга Лил:
— Мать-твою-блядь!
Джордан:
—
Подъехал лифт, и Куряга Лил вошла в кабину Джордан опять пнул мяч. И снова угодил в старушенцию.
Джордан:
— Кочерыга вонючая!
Пока двери не закрылись, Куряга Лил не сводила с меня голубых психанутых глаз. Подумала, это я постарался. Несправедливо это. Я только пасы принимал. Что по мячику без толку лупить, терпеть не могу Теперь Куряга Лил мой заклятый враг (так Алтаф называет злодеев, которые стремятся уничтожить супергероя). Вся надежда на то, что мой дар сильнее, чем ее.
Я:
— Что ты натворил, она нас теперь поубивает!
Джордан:
— Не бзди. Пусть только рыпнется. Я ее на ленточки порежу.
И Джордан показал мне нож. Я даже не заметил, откуда он его достал. За миллион лет бы не догадался. У ножа была зеленая ручка, как у маминых. Ни дать ни взять ее нож для помидоров. Даже, пожалуй, круче.
Джордан:
— Это мой нож для военных действий. Пусть только попробуют ко мне прикопаться, когда начнется война. Мало не покажется.
Он посмотрел на нож такими глазами, словно это его самая любимая вещь на свете, и показал мне, куда его спрятать, чтобы никто не заметил. Удобнее всего — в штанину, только надо придерживать за ручку, чтобы не вывалился. Если пояс на резинке, то можно и не придерживать. Или клади в карман.
Джордан:
— Смотри, какой острый.
И принялся царапать на стене. Вырезал писюна, да так, словно ручкой это делал.
Джордан:
— Тебе без ножа никак. Я тебе принесу, у мамы их немерено.
Я:
— Спасибо, не надо. Мне не нужно.
Джордан:
— Еще как нужно! Всем нож нужен. Раздобудь такой же, как у меня, и мы будем братья по оружию, чел. В чем дело, не хочешь побрататься со мной?
Он покрутил ножом у меня перед носом, словно замок хотел открыть. Типа я и был этот замок. Все поплыло у меня перед глазами, как в замедленной съемке.
Джордан:
— Ну и рожа! Обосрался, что ли?
Я:
— Ничего подобного! И не смешно!
Все трындят, что очередная война объявлена, а я ее признаков не вижу. Столько войн кругом, со счета можно сбиться.
Войны
Ученики против учителей.
Средняя школа «Нортвелл Мэнор» против средней
Сонная Лощина против банды из Льюси-Хилл.
Эмо против гопников.
Турция против России.
«Арсенал» против «Челси».
Черные против белых.
Полиция против детей.
Бог против Аллаха.
«Цыплята Джо» против KFC.
Кошки против собак.
Чужие против хищников.
И все эти войны проходят мимо меня. Не понимаю. Ни одно окно не разбито, с вертолетов не стреляют, только светят прожекторами. Какая же это война? Ничего похожего.
Я даже не знаю, на чьей я стороне. Мне никто ничего не сказал.
Пока мама мылась в душе, я вытащил из набора помидорный нож. Просто опробовать. С острым концом надо быть поосторожнее. Я ловко держал нож и кромсал воздух, будто передо мной враг. Потом спрятал нож в штанину и прошелся с ним, типа на самом деле кругом война. Вообразил, что Господь забыл про меня и я могу действовать, как в бою, и мне все сойдет с рук.
Я:
— Идет война! Господь забыл про меня! Папа забыл про меня! Все фонари на улицах разбиты, и за нами гонятся волки! Каждый за себя! (Все это произносил мой внутренний голос.)
В конце концов я положил нож на место, а то получалось как-то чересчур. Острый он очень. Запросто может ноги отчекрыжить. Забудешь, что в штанах нож, усядешься на лезвие и пропорешь. Если начнется война, я лучше убегу Я быстрее всех бегаю во всех седьмых классах, разве что Бретт Шоукросс способен меня догнать.
Росс Келли получился такой, потому что в раннем детстве кто-то добавил в его молоко кислоты. Все так думают. Вечно он высовывает язык, когда пишет контрольные, говорит, это помогает ему сосредоточиться. А по-моему, вид у него делается дебильный, только и всего. Я пробовал высовывать язык, но быстрее все равно не пишется. Зато язык мерзнет и сохнет.
Если Росс Келли опять обзовет Поппи четырехглазой, я его в окно выкину. Я ему позволил посмотреть в мой бинокль только потому, что он чуть не на коленях умолял.
Я:
— Сейчас очередь Поппи!
Росс Келли:
— На что ей бинокль, она и так четырехглазая.
Поппи:
— Отвали!
Я:
— Отвали, вонючка!
Я подошел к окну кафе, а Поппи поднялась по библиотечной лестнице и посмотрела на меня в бинокль. Пусть теперь расскажет, что я делал.
Поппи:
— Ты двигался, будто под водой сидишь. Я все видела.
Я:
— Ничего подобного. Я изображал робота.
Поппи:
— Какая разница. Со стороны одно и то же.