Пилигрим

Неспящий Юрий

Мия не чувствовала и не реагировала, она не думала и не планировала, просто знала, что нужно делать, чтобы это было возможным. Как будто бы весь мир стал ее союзником и говорил, точнее, давал понимать, что нужно делать. Девушка едва двигала рукой при каждом биении сердца, знала, как дышать, чтобы не колыхнуться, знала, как напрягать каждый палец и мускул.

Подул ветерок, но девушка опередила его, наклонила конструкцию, чтобы скомпенсировать дисбаланс.

«Она даже более восприимчива, чем мне казалось,» — подумал Акида и стиснул зубы, скулы на его впалых

щеках дрогнули, на закрытых глазах напряглись морщины.

«Теперь не отвертишься,» — подумал Мудзан. Он с ухмылкой глядел то на Акиду с Мией, то на Саймо, который стоял с открытым клювом.

— Что ты чувствуешь? — спросил Акида.

Конструкция рассыпалась. Мия кинулась собирать палки. Схватила все в охапку и обняла, как будто это были плюшевые игрушки.

— Я не знаю, как описать, — прошептала Мия. — похоже… на бодрость… и на полет во сне… и еще, на рисунки в облаках.

— Хорошие сравнения. — сказал Акида. — «Правда, про облака не понял». — запомни это чувство, только сделав его постоянным, ты сможешь освоить идеальный момент.

Акида забрал у девушки реквизит. Мия снова поклонилась. Капитан пошел к Мудзану. Бывшие вояки зашагали обратно в казармы.

Кристория так и стояла в поклоне.

— Твои тренировки начинаются завтра, — сказал Акида напоследок.

— Мия тае! — крикнул Саймо, подбежал к Кристе. — Поздравляю!

Девушка посмотрела на него фиалковыми глазами, которые тонули в слезах.

— Спасибо, Саймо!

Мия вдруг обняла птицелюда. Еще до два дня он чувствовал это объятие, как будто его придавило водой. Тихий опустил руки, — «Я понял, чего я хочу, — подумал он». обняла Мия вдруг обняла птицелюда. Еще до два дня он чувствовал это объятие, как будто его придавило водой. Тихий опустил руки, — «Я понял, чего я хочу, — подумал он».

Вернувшись в комнату, Мудзан и Акида заговорили.

— А твой штандарт сталь лучше, ты стоял дальше и держал его дольше. — Генерал захохотал. — Неужели выпивка так развивает человека?!

— Дело не в этом… Она способнее, чем я думал.

— Пообещай мне, — чуть ли не с угрозой сказал Мудзан и направил на Акиду палец, похожий на полено. — Она этого заслуживает.

— Я уже принял решение.

Генерал захохотал, хлопнул Акиду так, что на его спине под кимоно еще пол часа красовалась медвежьялапища. медвежьялапища Генерал захохотал, хлопнул Акиду так, что на его спине под кимоно еще пол часа красовалась медвежьялапища.

— ВЫПЬЕМ!

— Я, вообще-то, не пью… уже месяц.

— ЧЕГО?!

Глава_20.2

Днем того же дня к Рю в кабинет зашел Мудзан. Она послала за ним Зеленого еще утром. Перед этим мальчишка принес отчет от Похо.

— Прошу, присаживайтесь, — сказал белая гонкай.

Генерал сел напротив, воткнул палку в полу будто меч и оглядел комнату, которая превратилась логово безумца, который коллекционирует бамбуковые свитки.

— Зачем послала за мной? — спросил генерал.

— Я хочу предложить вам должность городового

Далай.

Мудзан оскалил белые зубы, усы серпы изогнулись галочкой. Он захохотал так, что лист в руках Рю задрожал. Старик делал это искренне, даже прослезился. Через минуту успокоился, а затем и раздосадовался, потому что перед таким смехом не мог устоять даже Акида. Но гонкай не показал и тонюсенькой улыбочки.

— Я сказала что-то смешное? — без обиняков спросила она.

— О-о-хъ, ты сказала глупость.

— Я вас не поняла.

— Кто я по-твоему? — Мудзан развел руками.

— Вы уважаемый человек, я изучила о вас все, что смогла найти и…

— Я, военный, человек, — оборвал ее Мудзан. военный, человек, — Я, военный, человек, — оборвал ее Мудзан.

Рю похлопала белыми ресницами.

— Военным нельзя, доверять власть над мирными. Военным — Военным нельзя, доверять власть над мирными.

— Но армия Далай давно распущена, вы больше не наделены полномочиями…

— Армия Далай была распущена, когда эти усы уже были седыми, — сказал Мудзан и сжал бивень под носом в кулак. Не увидев понимания, генерал цокнул. — Ты именно такая, как о тебе говорил Судо. Если не хочешь проблем в будущем, запомни мой совет: никогда не доверяй военным то, что может сделать простой гражданин.

Генерал поднялся со стула.

— Господин Мудзан, я считаю, что с вашим авторитетом и опытом, вы бы могли добиться успеха на этом посту.

— Отказываюсь! — гаркнул генерал. — Это все?

— Нет, я также хотела предложить вам и жителям вашей деревни вернуться в Далай, — сказала Рю и достала бумагу с красной печатью. — Городовой Похо не имел права прогонять вас из ваших владений, когда прибудут послы из Холмов, мы отзовем этот указ и…

— Мне это не интересно, моим подопечным неплохо живется на новом месте.

— Пожалуйста, подумайте об этом предложении.

— С чего бы? — сказал генерал, но к бумаге потянулся.

— Разве вы не хотите, чтобы Далай процветал?

Брови Мудзана дрогнули. Он одернул пальцы, развернулся и заковылял к выходу. Врезался в гору из свитков, чихнул от пыльной завесы, что спустилась на него как туман. Напоследок сказал:

— Если ищешь городового, советую присмотреться к синей заколке.

Через полчаса генерал вернулся в портовую харчевню. По пути он ворчал себе что-то под нос. То и дело с ним пытался кто-то заговорить, что почему-то удвоило его раздражение.

— Вина мне! — гаркнул генерал на хозяина забегаловки Сохи.

Когда Мудзан сел за столик с Акидой, понял, что тот все это время даже не шелохнулся, не изменилась ни одна складка на одежде.

— Ты хоть дышишь? — бросил Мудзан и завалился на стул. — Баро живее!

Генерал глядел на Акиду, пока ему не принесли кувшин с запахом персиковой браги.

— Хорошо прикидываешься памятником… — Мудзан сделал глоток, почувствовал, как его тело напомнило, что от этого пойла у него болело в боку. — Ну, чему-то научился за пять лет?