Пиночет
Шрифт:
– Какой огород, кому с ним управлять, - отмахнулся Корытин.
– Мне некогда, она - на работе и прибаливает. Да и кому это нужно! Дети выросли. А мы... уж как-нибудь найдем пучок моркошки да луковицу. Сад - еще отцов. Гляжу помаленьку. Но тоже... Некогда.
Пока у крыльца стояли, подкатила машина с гостями: дочь с зятем приехали из райцентра и привезли на погляд главный подарок - внучку, маленькую топотунью, голосистую, говорливую. Завертелась в доме веселая коловерть: праздничный стол, праздничный
– У вас елка плохая, маленькая, и Деда Мороза нет.
– Ах, плохая...
– обиделся Корытин.
– А ну пошли...
И подались чуть не всем гуртом в колхозный Дом культуры, который строили в прежние времена, при Корытине-старшем, с размахом. Там было все: просторный зал, огромная нарядная елка, Дед Мороз, Снегурочка, ребятишки и взрослые, музыка, хоровод и подарки - словом, веселый праздник.
Семейство Корытиных заметили сразу. Первым подбежал рыжеватый мальчишка и сообщил Корытину:
– Докладываю: все в порядке. Подарки раздали. Всем хватило, еще остались. Кто болеет, потом отдадим. Скоро театр приедет, уже звонили. А тебе нечего со взрослыми...
– решительно забрал он корытинскую внучку.- Пошли к Деду Морозу, он тебе подарок даст.
Девочка послушно отправилась с мальчиком к Деду Морозу и елке.
– Чей это?
– спросила Катерина.
– Комендант...
– Наш...
– с усмешкой ответил Корытин.
– Наш Ваня.
– Чей - наш?..
– не поняла его сестра.
Корытин понизил голос и сказал только Катерине:
– Про какого говорят, что наш с тобой брат.
– Это он?..
– охнула Катерина.
– Он самый. Помощник председателя. Отцов, теперь мой.
– Неужели правда, а?
– шепотом спросила Катерина.
– Я и не разглядела. Вроде не похож... Рыжий... А глаза какие? Неужели правда?..
Корытин пожал плечами. Об этом болтали давно: вдовый председатель; безмужняя молодая баба; мальчишка, который дневал и ночевал при старом Корытине, не выводился из конторы правления, ездил в машине с председателем и в доме был своим.
– Неужто правда?
– еще раз спросила Катерина.
– Не знаю. Отец просил: не гони.
– А откуда не гнать?
– Ну, от конторы, от себя. Помощник председателя. Весь район знает.
Так оно и было. Началось при Корытине-старшем. Сначала над этим посмеивались, потом привыкли. Мальчишка еще в школу не ходил, рыжий карапуз, а уж прилип к старому председателю. Пришел и заявил:
– Я вырасту - буду вместо тебя председателем колхоза.
– Может, лучше летчиком, - отговаривали его.
– Или врачом. Лечить нас будешь. Или - космонавтом.
– Председателем колхоза, - твердо стоял на своем Ваня.
То ли это польстило старому Корытину, то ли вдовел
И когда три года назад летним днем, прямиком от больного отца, молодой Корытин приехал на хутор, то у конторы колхозного правления встретил его именно Ваня.
Этого рыжего мальчишку Корытин и прежде видел, но мельком. Волосы не стрижены, закрывают лоб; одет в заношенные до блеска спортивные брюки с надписью "Puma" да застиранную маечку. Плечи, ключицы, локти - все косточки острые, птичьи. И движенья по-птичьи быстрые. Рассусоливать не привык.
– Пошли, нечего рассиживать, - приказал он Корытину и понесся.
Когда Корытин вышел из конторы, мальчик уже сидел в машине.
Корытин завел мотор и, не слушая указаний юного провожатого, поехал было своей волей и памятью: как-никак немало здесь прожил. Но далеко не уехали: скоро наткнулись на вал и ров посреди улицы.
– Я тебе чего говорил?!
– гневно вопросил мальчик.
– Тебе говорят- ты слушай. Тут уже целый год не проедешь, никак не закопают.
– Прости, - кротко ответил Корытин.
– Не расслышал. А почему не закапывают?
– Трубы нет. Привезли, положили и ночью украли. Теперь канаются, кому трубу покупать.
– А кто же украл? Куда?
– Куда, куда!..
– рассердился мальчик.
– В Америку! Не знаешь куда... В дело. В хозяйство. Пригодится. А может, алкаши Вахе отвезли. Он возьмет. Разрезать - на поилки пойдет.
– Какому Вахе?
– Нашему, чечену. Ему поилки нужны. У него скотины дополна.
– Сколько?
– Весной пять-десять голов. А осенью - пятьдесят. И больше. Я у него спрашиваю: "Ваха, откуда скотину набрал?" - а он говорит: "Размножается". Это мы с ним так шутим. Он веселый, наш Ваха.
– Ну что ж, поехали к веселому Вахе. В Зоричев?
– В Зоричев!
– одобрил Ваня.
– Мы всегда первым делом в Зоричев ездим. Здесь - под носом, а там - рукой не достать, вольничают.
В колхозе было два хутора: Староселье - центральная усадьба с конторой, гаражом, мастерскими и Зоричев - в двадцати километрах.
– Я со всеми езжу... Я все знаю...
– говорил и говорил мальчик.
– Сколько голов, надои...
– Ну да...
– не поверил Корытин.
– И какой же надой?
– Где? На какой ферме?
– уточнил мальчик.
– На Зоричеве.
– Тысяча восемьсот.
– А на центральной?
– Почти три.
– Правда, что ли?
– повернулся Корытин к мальчику.
– А почему разница такая?