Пираты Мексиканского залива
Шрифт:
– Боже мой! – тихо простонала она, обхватив руками голову. – Что это было? Сон? Где я? Что случилось? Я разговаривала с матерью… и вдруг она рассердилась… Но за что? Она сказала, что я… Боже, какое тяжкое обвинение!.. И потом, потом она прокляла меня! Ах! – вскрикнула Хулия, поднимаясь: она заметила наконец Педро Хуана, который молча смотрел на нее. – Вы наслаждаетесь моими страданиями? Из-за вас матушка заподозрила меня в низости, из-за вас, по вашей вине она отреклась от меня и прокляла. Я проклята, проклята! Проклята,
– Но вы ведь этого не допустите! – продолжала она в сильном возбуждении. – Прошу вас, на коленях умоляю.
– Но что, что я должен сделать? – спросил потрясенный Педро Хуан.
– Прошу вас, – продолжала Хулия, опускаясь перед ним на колени, – заклинаю именем бога и памятью вашей матери, ступайте, расскажите, признайтесь ей во всем, скажите, что я не желала слушать ваши нашептывания и никогда не любила вас, что я вас ненавижу… Ступайте, ради бога, ради бога, разве вы не понимаете, не видите, что проклятие матери жжет и убивает меня…
– Но поймите, она мне не поверит.
– Сеньор, попытайтесь убедить ее, расскажите всю правду. Почему вы не спешите к ней? Почему? Боже мой! Именем бога молю. Неужто у вас нет сердца? Вы говорили, что любите меня. Так что же вы не торопитесь меня спасти? Ступайте, убедите ее, уговорите, и я вовек не забуду этой милости, я буду вашей рабой. Что вам еще надо?
– Хулия, я попытаюсь. Только сейчас все будет напрасно. Не лучше ли обождать, дать ей время успокоиться?
– Но я не в силах терпеть это позорное пятно; ее проклятие сведет меня с ума…
Дверь открылась, и на пороге показался слуга.
– Чего тебе? – с негодованием бросил Педро Хуан.
– Прошу прощения, ваша милость, сеньора велела немедля передать вам это письмо.
Педро Хуан взял из рук слуги пакет.
– Ступай отсюда.
Слуга вышел. Педро Хуан вскрыл пакет, и Хулия с ужасом услышала, как он прочел:
«Сеньор, я не могу оставаться долее под одним кровом с вами и этой женщиной. Вы нанесли мне оскорбление. Оставляю вас обоих на суд вашей совести.
– Это ужасно! – воскликнул Педро Хуан и выбежал вон.
– Всему виной я, – прошептала Хулия. – Пускай безвинно, но я проклята матерью и должна покинуть этот дом.
Бросившись вниз по лестнице, она устремилась на улицу.
Начинало смеркаться.
IV. ПРОКЛЯТИЕ МАТЕРИ
Как безумная бежала Хулия по незнакомым улицам; пугливо озираясь, она отворачивалась от попадавшихся ей прохожих и от освещенных окон.
Куда шла она? Этого она и сама не знала, но продолжала неутомимо идти вперед.
Вечерело, улицы обезлюдели. Измученная усталостью и жаждой,
Она попыталась подняться, идти дальше, но не смогла сделать и шагу и примирилась с тем, что останется здесь. Она порылась в памяти, стараясь отыскать в ней имя друга, но так и не вспомнила ни одного имени, ни одного человека, который мог бы принять в ней участие, приютить ее у себя.
Было около десяти часов вечера, когда в переулке послышались чьи-то шаги. Молодая девушка испугалась и прижалась к стене, стараясь слиться с мраком улицы.
Человек приближался; не дойдя двух шагов до Хулии, он остановился и постучал в дверь рядом. Его, очевидно, поджидали, потому что на его стук тотчас же откликнулся женский голос:
– Кто тут?
– Это я, Паулита.
Дверь отворилась, на улицу упал луч света, человек вошел, и все опять погрузилось в сумрак. А Хулия снова отдалась своим грустным размышлениям. Прошел час, и за дверью послышалось движение.
«Кто-то выходит, – подумала Хулия, – дай бог, не заметит меня».
В самом деле, дверь снова распахнулась, и тот же человек в сопровождении женщины со светильником в руке показался на пороге.
– Ступай, Паулита, – сказал он, – ночь холодная, ты можешь простудиться.
– Я хочу посветить тебе, пока ты не выберешься из этого переулка, ответила женщина.
– Ладно, до свидания.
– Храни тебя бог.
Человек сделал шаг и невольно вскрикнул, увидев Хулию.
– Что с тобой? – спросила женщина, подбегая со светильником ближе.
– Ты только погляди, Паулита, – ответил тот, показывая на перепуганную Хулию.
– Женщина, и совсем одна! – воскликнула Паулита, подходя к Хулии. – Сеньора, что с вами случилось, что вы здесь делаете?
Хулия не отвечала.
– Ах, бедняжка! – сказала Паулита. – Пойди-ка сюда, Москит, погляди, мне кажется, она «тронувшаяся», – молчит, не отвечает. А какая красивая.
– Сеньора, сеньорита, – начал Москит, – как вас звать? Что вы здесь делаете? Паулита, как видно, она из богатой семьи, погляди на ее серьги, юбку.
– Пускай войдет в дом, как ты думаешь? – предложила Паулита.
– А что, если она и впрямь сумасшедшая? – ответил Москит.
Паулита в испуге попятилась.
– Ах, нет, сеньора, я не сумасшедшая! Я просто несчастная женщина. Меня прокляли!
– Пресвятая дева! – воскликнули разом Паулита и Москит, осеняя себя крестом.
– Да, надо мной висит проклятье моей матери. Но бог мне свидетель, что я невиновна.
И, закрыв лицо руками, Хулия громко разрыдалась.
Паулита не выдержала; сердце ее переполнилось жалостью, и она подошла к Хулии.