Писарь Первой конной
Шрифт:
— Командует 10-й армией Леонид Лаврович Клюев.
— Что можете сказать о командующем?
— Ничего. Я его видел только издали. Все время в штабе проводил в канцелярии за пишущей машинкой.
— Какие документы печатали?
— В основном ведомости для интендантской службы.
Вопросы сыпались один за другим, но я старался не говорить лишнего. Документы печатал, но дословно их содержания не помню. В штабе ни с кем не дружил. В свободное время тренировался с красными кавалеристами, восстанавливался после ранения. Никаких военных
Допрос прервал вошедший в кабинет Авдей.
— Товарищ сотник, — обратился он к «дяде», — там пополнение прибыло.
При слове «товарищ», контрразведчик весь скривился, как будто лимон проглотил, но ничего не сказал.
— Хорошо, сейчас буду, — ответил сотник и вопросительно посмотрел на Витовта. — Вы все?
— Да, все, — как-то не очень охотно ответил тот. Похоже он понимал, что я много не договариваю, но ссориться с казаками контрразведке было невыгодно. В принципе не такая я уж большая птица, чтобы ради меня идти на конфликт. Поэтому контрразведчики попрощались и отбыли на своем черном автомобиле, а я пошел с «дядей» смотреть на пополнение.
Как оказалось, вместо опытных казаков, в сотню прислали пополнение из молодых парней, мобилизованных в казачьих станицах.
— Вот и хорошо, — сказал сотник, — Будешь с ними тренироваться. Пора тебе уже левую руку разрабатывать.
***
В кабинете начальника контрразведки Кавказкой армии. Александр Викентьевич Витовт сидит за столом, внимательно читает расшифрованную стенограмму допроса писаря Дмитрия Пашкова. Рядом с ним стоит стенографист Леонид Князев.
— Странно, — говорит начальник контрразведки, — в речи Дмитрия Пашкова иногда встречаются иностранные слова. Вот, на первой странице, а вот на второй. Он же простой казак.
— Может в гимназии учился? — осторожно высказывает свое мнение начальнику стенографист.
— В том и дело, что не учился. Да и речь слишком правильная, так казаки не говорят. У меня складывается такое впечатление, что он не тот, за кого себя выдает.
— Как же так, — удивляется Князев, — дядя же его узнал.
— Вот это и настораживает, — задумался контрразведчик.
***
— Митрий, там тебя девушка спрашивает, — сказал высокий казак, подходя к нам.
Пополнение из молодых казаков собрали в кружок вокруг старого опытного казака. Весь день с перерывом на обед были тренировки. Как писарю мне пока в сотне делать нечего, вот и тренируюсь с молодыми казаками, левую руку за одно разрабатываю. Длительные тренировки и у красных, и у белых сделали свое дело. Сейчас я как боец почти ничем не отличаюсь от других молодых казаков. Конечно с опытными казаками, прошедшими две войны нам не сравниться.
Поэтому сейчас старослужащий рассказывает байки из фронтовой жизни. Молодые расположились вокруг. Кто-то сидит на седле, положив его на землю, кто-то стоит, кто-то присел на корточки. На сообщение высокого казака
— Привет. Чего хотела?
— Здравствуй Митя, — сказала она с улыбкой, — пойдем погуляем.
Как будто ничего не было, и она не пыталась с помощью своих подельников меня убить. Я внимательно на нее посмотрел. Внешне выглядит как девочка ромашечка: белые туфельки, светлое платье в мелкий синий горошек. В густые темные волосы вставлен гребень с узором на ручке.
— Ладно, — сказал я, — жди меня здесь. Сейчас отпрошусь у сотника и выйду.
Казак, стоявший у ворот мне, подмигнул.
— Хороша дивчина.
Я пошел к «дяде» отпрашиваться на погулять. Тот удивленно посмотрел на меня, мол, когда и успел с девушкой познакомиться, вроде все время на виду, один никуда не ходит. Я пояснил:
— Когда на рынок ходил с казаками, познакомился с девушкой. Сейчас она меня зовет погулять. Можно?
— Ну ты Митрий и ходок, — произнес «дядя», — весь в отца. Вот тот бывало, ни одной юбки не пропустит. Хорошо, иди, но, чтобы до начала комендантского часа был на месте. Никаких ночевок! Понял!
— Да! Все понял, — ответил я и побежал переодеваться. По-быстрому ополоснулся холодной водой возле колодца, надел все чистое. В сапог положил нож засапожник.
Я раньше много слышал про этот нож, но никак не мог понять, как он крепится в сапоге. Провалится внутрь — ногу поранит. Оказывается, с внутренней стороны сапога сделана из кожи ременная петля. К ней крепятся ножны. Нож вставляется в ножны. Вытащить его при случае и небольшой тренировке очень легко. Наклонился сапог поправить, и нож уже в руке. Используют его в основном для разных хозяйственных нужд, палочку там построгать, колбасу порезать, под ногтями поковыряться, ну или прирезать кого-нибудь. У меня теперь такой нож есть и при случае я умею им пользоваться. Цветов для девушки нет, но, если она вдруг зарезать меня надумает, как-нибудь отобьюсь.
Глава 7
Вышел за ворота. Ира со скучающим видом стояла на том же месте. У ворот уже столпилось с десяток казаков, которые задумчиво смолили самокрутки разглядывая девушку.
— Я готов, — сказал я, подойдя вплотную к ней и попытался поцеловать в щеку, но девушка отклонила голову в сторону, и повернувшись пошла впереди.
— Замучилась тебя ждать. Казаки своими взглядами во мне чуть дырку не провертели.
— Куда пойдем? — спросил я.
— Пошли в парк, — предложила Ира. Я задумался. Не, в парк с ней слишком стремно идти, идет война, в парке скорее всего никого нет. В кустиках меня подкараулят красные товарищи и прирежут без свидетелей. Оно мне надо?