Письма из Терра Арссе
Шрифт:
— Пожалуй, — осторожно ответила я, не решаясь судить о ситуации, ничего о ней толком не зная.
Эмирата вздохнула и какое-то время, невидящим взором, продолжала смотреть в сторону террасы, погрузившись в воспоминания прошлом. Я не решалась ее отвлекать и молча прихлебывала чай, но потом все же спросила:
— Из-за этого ты покинула Сарн-Атрад и столько лет провела в одиночестве, в Гваэлоне?
— В том числе, — уклончиво ответила она. — А вообще я не очень-то люблю все эти дворцовые интриги и скандалы. Тебе самой
Теперь настала моя очередь печально вздохнуть и поведать ей о своих недавних злоключениях, начинающихся с отъезда из Авенира и заканчивающихся прыжком из окна северной башни королевского дворца.
— По крайней мере, ты сумела сбежать, — подбодрила меня Мира, и я усмехнулась.
— Надеюсь, остальным побег дался проще.
В этот момент открылась, ведущая с террасы, дверь и Дэй занес в комнату тарелку с, источающим дивный аромат, жареным мясом. Он поставил, еще дымящееся, блюдо на стол, а сам уселся на диван, напротив меня.
Рус вошел следом, тяжело переставляя лапы, и лег на пол у ног Миры, а она ласково потрепала его по массивной пушистой голове.
— Угощайтесь, — любезно предложил вивианец и, не дожидаясь остальных, ухватил с тарелки первый кусок.
— Спасибо, — ответила я и тоже попробовала мясо, слизывая с пальцев горячий сок. Только в этот момент я поняла, что очень давно вообще ничего не ела.
— Рада, что с тобой все в порядке, Дэймос, — миролюбиво произнесла Эмирата, аккуратно откусив от большого куска. — Однако помнится, ты обещался впредь не игнорировать мои советы, а что в итоге?
— Было дело, — кивнул он. — Ho, во-первых, в случае с озером ты не давала мне прямых указаний не ехать в Сарн-Атрад, предпочтя вместо этого попытку манипулировать мной через других. А во-вторых, чего сейчас обсуждать? Нормально же все получилось.
Его ответ был шутливым, легкомысленным, не позволяющим Мире обидеться на обвинения в манипуляции. Но, видимо, Рус ответил что-то лично ему, потому что Дэй, резко посерьезнев, произнес:
— Мне жаль, что так вышло. Все имеет свою цену.
Мира и я молча переводили взгляды с одного на второго, не вмешиваясь в их странную беседу.
Тигр снова что-то сказал, потому что Дэймос отозвался:
— Следующего раза не будет.
И, заметив возникшее между ними, напряжение, Мира поспешила перевести тему:
— Что ты намерен делать дальше?
Дэй прожевал, вытащил из ножен на ремне кинжал и аккуратно отрезав от большого куска мяса половину, произнес:
— Завтра утром отправлюсь за мечом. В Галатилионе я узнал, где его искать.
Эмирата загадочно улыбнулась и смерила Дэя долгим, внимательным взглядом.
— Странно, что он, спустя столько времени, еще не у тебя.
— Угу, сам удивляюсь.
И они переглянулись так, словно эти слова подразумевали что-то, о чем я понятия не имела.
Разговор сошел на нет, поскольку какое-то время все были
Не чувствовала себя лишней, не принимая участия в их диалоге. Просто сидела, расслабленно глядя на огонь в камине и думая о своем. На душе было светло и благостно. Казалось, что все проблемы и угрозы оказались где-то далеко, пока в моей голове не прозвучало;
«Ты знала о свойствах кольца, когда надела его?»
Вопрос оказался неожиданным. Как и сам факт того, что Рус снизошел до общения со мной.
Не стала привлекать к себе внимание ответом вслух. Вместо этого, встретившись с Русом взглядом, отрицательно покачала головой.
«А сейчас знаешь?»
Я повторила жест. Как бы еще спросить о них, но так, чтобы Дэй не услышал. Тигр понял меня без слов и рассказал сам.
«Это кольцо когда-то принадлежало Тайре Арссе и стало причиной привязанности к ней Елеазара Вива, что привела впоследствии к войне и иным печально известным событиям».
Это заставило меня по-новому взглянуть на злосчастный артефакт. Поскольку мокрую и прожженную перчатку я давно сняла, ничто не мешало перстню сверкать и переливаться всеми оттенками красного. Скорее всего, Эмирата тоже заметила его на моей руке, но ничего не сказала. А может, просто не захотела упоминать о нем при Дэймосе.
Хозяйка дома, тем временем, поднялась с мягкого кресла и подошла к высокому шкафу, набитому какими-то стеклянными емкостями, и стала что-то в нем искать.
— Не надо, — запротестовал Дэй. — Само заживет.
Я не вслушивалась в их беседу, поэтому не сразу поняла, о чем идёт речь.
— А вдруг у него шипы ядовитые? Не хотелось бы, чтобы твое спасение было напрасным.
Дэй закатил глаза, но больше возражать не стал. И, когда Мира поставила на столик два бутылька из мутно-коричневого стекла и моток плотной серой ленты, он принялся невозмутимо расстегивать пуговицы своей все-еще сырой после вынужденного купания, черной рубашки.
Эмирата вернулась к шкафу и продолжила самозабвенно греметь какими-то склянками, выискивая в его недрах что-то, одной ей известное. Рус прикрыл глаза и лежал, уронив голову на сложенные лапы, набираясь сил после сегодняшнего подводного сражения.
А я не могла отвести взгляд от Дэя, к тому моменту стянувшего рубашку. Застыла, разглядывая широкий разворот плеч и выразительный рельеф мышц, перекатывающихся при движении, под, бронзовой от загара, кожей, тонкие светлые линии шрамов и витиеватые черные узоры на плече, образующие непонятный рисунок.
Раньше мне не доводилось наблюдать ничего подобного, и я оправдывала свой интерес исключительно эстетическими соображениями и чисто научным любопытством. Однако, для объяснения непривычного ощущения сухости во рту, участившегося пульса, глупой улыбки и теплоты в груди, доводов не нашлось.