Письма с войны
Шрифт:
Они едут уже месяц. Грёбанный месяц! Он уже давно должен быть дома. Дома. Он должен будить Алию раньше времени и слушать ворчание Тамары. Через пару недель его девочке исполнится год, и он, кажется, пропустит и эту веху. Он уже был так близко к тому, чтоб увидеть дочь, он почти слышал, как она агукает, увидев его. А может, уже разговаривает? Тамара говорила, что их девочка начала потихоньку ходить и пытается говорить, но отдельные слова пока не получаются. Сам-то он поздновато пошел, но Алия ведь другое дело. Она точно не из тех детишек, кто делает что-то наполовину. Скоро она начнёт бегать, играть в футбол и пойдет на каратэ. И станет
Пейзаж убивал своим однообразием. Двигайтесь. Меняйте направление. Сбивайте их с толку. Вот, что приказывал Карбера. Враг легко отследит прямой маршрут. Петляйте, кружите на месте. Путайте след.
Они встречали другие отряды, чтоб заправиться и поменяться машинами, и снова ехали. Машины Хольта и Кена пришлось заменить, потому что их прошило пулями. На одной бронированную дверь разворотило Молотовым. Эта самопальная бадяга уже начинала по-настоящему бесить Нила.
– Надеюсь, этот парень стоит того, – проворчал Нил, услышав по рации голос Фреда. Он наклонился вперед, и сиденье заскрипело под его весом. Эмма передала ему рацию, не отрывая напряженного взгляда от каменистого грунта холма, на который сейчас взбиралась их машина.
– Мы меньше, чем в десяти милях от конечного пункта. Съезжаем с главной дороги. Следуйте за мной.
– Вас понял. Отбой.
– Наконец-то, – Эмма положила рацию на место. – Мы будем на месте до заката, сержант.
– Не спешите радоваться, – Карбера внимательно оглядывал дорогу. – Вы же знаете, что это значит, да?
– Что мы поедем домой, сэр? – с надеждой откликнулся Нил.
– Считай эти десять миль самым тёмным часом перед рассветом, Кэссиди. Готов показать, из какого ты теста?
– Так точно, сэр, – Нил сжал челюсти и напрягся, услышав озабоченный тон сержанта.
Оставалось десять миль. Меньше. Что могло случиться?
Почти три мили они ехали через полуразрушенную деревню. Нилу и раньше доводилось видеть заброшенные сёла, но никогда ещё они не были в таком состоянии. Здесь не было никаких признаков жизни, и если бы не старый, обветренный и источенный термитами указатель, который они видели две мили назад, никто никогда не догадался бы, что когда-то здесь жили люди. Во всей деревне был от силы десяток домов, наверное, жителей было человек пятьдесят. Наверное, раньше, дети бегали по этой дороге, женщины стирали бельё, взрослые молились. Но сейчас всё было разрушено почти до основания. Не осталось ни одного, пригодного к использованию. От ближайшего строения, например, остался угол из двух каменных стен. Одна из них опасно покосилась. От потолка осталась всего пара кирпичей.
Здесь не было ничего, кроме каменных стен, сухого песка и сломанных изгородей. Не было даже собак, которые выли бы, оплакивая потерю хозяев.
– Вы знаете, что здесь произошло, сержант? – Эмма краем
Карбера покачал головой:
– Ну, могу предположить, что кто-то куда-то вляпался, и деревню разбомбили.
– Это во что ж нужно вляпаться, сэр, чтоб подвести под бомбёжку всю деревню?
Нил не получил ответа на вопрос. Эмма резко ударила по тормозам, и он качнулся вперёд, почти ударившись о переднее сиденье. Машина Хольта и Кеннеди стояла в нескольких дюймах впереди, мигая красным стоп-сигналом.
– Какого черта? – Карбера включил рацию.
– Мне кажется, я что-то заметил, – доложил Хольт. – Какое-то движение в северном секторе.
– Не позволяйте пленному высовываться, – проворчал сержант. – Мы пойдем, осмотримся.
Все трое медленно выбрались из машины и огляделись по сторонам. Карбера молча указал на каменную стену к югу от них, достаточно большую, чтоб за ней могли укрыться трое или даже четверо. На окне болтались остатки деревянных ставен. Дальше, на северо-востоке, лежали валуны, темно-красные, как какая-то средневековая плаха. Может быть, на них действительно обезглавили предателя, ещё до бомбардировки, а может, просто ветер нанес на камни пыль с красноватой земли. Карбера предпочитал второе объяснение. Так было спокойнее.
– Что ты видел, Хольт? – спросил сержант, когда Фред вышел из машины и подошел к ним, оставив Кена с задержанным.
Фредерик показал на восток, туда, где стояли две покосившиеся, но всё еще красивые колонны. Кажется, раньше там была небольшая мечеть или, по крайней мере, почитаемое место.
– Я думаю, я видел там какое-то движение, сэр.
– Ты думаешь или ты видел? – Карбера взял бинокль и посмотрел в направлении, указанном Хольтом.
– Думаю, сержант.
Карбера опустил бинокль, и Нил хотел спросить, увидел ли он что-нибудь.
– Что бы это ни было, теперь там ничего нет. Давайте убираться отсюда, пока не стемне…
Водительское окно, рядом с которым стоял Фред, разбилось, брызнув осколками, и четверо солдат инстинктивно упали на землю. Выстрелов не было слышно, но пули выбили все стёкла в обеих машинах.
– Где они? – Карбера перекрикивал звон.
Ему не ответили. Стрельба прекратилась, свист пуль смолк, и наступила тишина.
– Чемберс? Ты живой?
– Так точно, сэр! – донеслось из машины. – И Муххамед тоже.
Сержант кивнул и посмотрел на Эмму, Нила и Фреда, которые, не шевелясь, распластались на земле.
– Спрячетесь за…
Пули зазвенели об обшивку автомобиля, и на этот раз Нил смог определить, с какой стороны стреляют. На северо-востоке, за колоннами, за стенами, везде, где только можно, прятались вооруженные боевики, скрывшие лица балаклавами, как какие-то домушники.