Плакса
Шрифт:
Начинаю напевать мелодию и искать мерзкую нежить. Кажется, после всего, через что я прошла, я потеряла способность испытывать страх. Мне уже все равно; равнодушие — здоровское чувство.
Бросаюсь наверх, хватаясь руками за шаткие деревянные перила. Стоны становятся все громче, пока пробираюсь по затхлому коридору — тут стоит невыносимое зловоние. Приходится зажимать нос, и все, кто когда-либо говорил: «Порядок, просто дыши ртом», словно это поможет, пиздели.
Могу поклясться, что чувствую этот запах через рот, отчего начинается рвотный
Иду по звуку и открываю дверь. Батя Черпака забился в угол спальни, обклеенной плакатами, и только качается и стонет. Что-то новенькое. Не может же он париться из-за нашего прихода?
В повседневности эти фермеры жестоки. Ожидала, что мужик достанет дробовик и... ешкин кот, посмотрите-ка, кто это тут у нас окочурился.
На кровати рядом с качающимся психом лежит Черпак. Его рот и глаза широко открыты, — он мертв: мухи снуют вокруг его культи.
Стоны продолжаются, точно племенной ритуал, и тут врывается бабулька сообщить своим мальчикам о готовом ужине. Прихожу к выводу, что все они посходили с ума, и все, что они скажут, в любом случае не прокатит в суде.
Вот только с хера ли Черпак лежит в постели?
Надо, чтобы Рэв взглянул на это.
— Сходи за Гарольдом! — велю бабушке.
— Он придет? — радуется она и неожиданно приободряется.
— Ага. Займись подготовкой, — наставляю и проношусь мимо нее, чтобы спуститься вниз и найти Рэва.
Карсон и Рэв снаружи дерутся в грязи. Почему первый без наручников?
— Алё! — восклицаю и оглядываюсь в поисках шланга, чтобы охладить кобелей.
Они продолжают драться, и, наблюдая за ними, осознаю, насколько они похожи. Может, один из них и темноволосый, а другой — блондин, но движения и телосложение у них практически идентичные.
Хотя Рэв — отъявленный драчун, и в конце концов прижимает светловолосого к земле, зажав голову ногами, и со всей силы бьет того по причинному месту. Даже я вздрагиваю от этого зрелища.
— А ну прекратили! — орет старушка сзади и властно хлопает в ладоши.
— Гарольд ждет в тачке, — уговариваю ее подойти к грузовику, после чего запихиваю внутрь, как Гензель и Гретель поступили с той дрянью, коллекционеркой костей, затолкав ту в печь.
Захлопываю дверь и запираю ее снаружи, решив, что она может оставаться там, пока мы не довезем ее до автобусной остановки в Картахене, Колумбия.
А сейчас нам нужно убрать Спящую Красопетку с кроватки и припрятать труп.
Закопать. И поскорее.
Мы затаскиваем Карсона внутрь; наручники, которые Рэв ловко застегнул во время драки, на месте. Он сопротивляется, и я выдерживаю несколько пинков и ударов головой по лицу, принимая их с удовольствием, так как позднее хочется отплатить ему за всю испытуемую боль.
Есть безотлагательные дела, которыми нужно заняться, учитывая, что труп Черпака все еще валяется на той кровати, однако у меня есть серьезные вопросы, которые необходимо решить с Карсоном. Рэв в курсе, и будет плохо, если он меня остановит.
Мы
Он исключителен в своей ярости.
— Сходи за Черпаком, — обращаюсь к Рэву, не отрывая взгляда от брыкающегося тела Карсона.
Рэв на какое-то время задерживает взгляд на мне. Ему известно о моем желании. В конце концов он подчиняется, и я смотрю, как он исчезает на лестнице.
Как только он уходит, расплываюсь в улыбке.
— Ты падлюга ебаная. — Меня трясет от мыслей о причине внутренних страданий.
Вот она, причина, благодаря которой я лишилась душа, лежит передо мной на полу.
— Это бред сивой кобылы, Дарси! Я пытался помочь. Пытался отвезти тебя домой, а теперь мой лучший друг мертв. Что за пиздец?
— Ой, только вот не точи лясы, Карсон, — являю, садясь на пол рядом с ним. — Почему? Почему ты так со мной поступил? — вопрошаю и аккуратно убираю прядь волос с его брови.
Он в ахере, поскольку я перешла от желания вырвать ему селезенку к заботливому жесту, хотя это просто еще один способ обдурить его так же, как обдурил меня.
— Как поступил? Да ты в конец ошизела!
Пиздюк все еще пытается придерживаться истории, в которой даже засомневается малец.
Встаю и гляжу на него сверху вниз.
— Твои дружки силой взяли мое тело. Изнасиловали меня. По твоему велению. Ты велел так поступить. Значит, ты ужаснее их, — произношу и бью его со всей силы в рот.
Через щели в зубах течет кровь.
— Не пошла бы ты ко всем ебеням, принцесса, — рычит он, сплевывая на меня кровь.
Именно этого я и добиваюсь — чтобы он показал себя во всей красе, и я смогла разбить это милое личико в фарш.
— Нетушки, золотце, пошел-ка ты ко всем ебеням. — Снова бью его в пасть; на этот раз зуб вылетает, и он задыхается, потом выплевывает на пол.
Костное образование грациозно катится по полу, а я улыбаюсь.
Карсон смотрит на него с ужасом.
— Это всего лишь зуб, — заявляю, закатывая глаза. — Веди себя как мужик. Черпак вон руки лишился. Это пустяки. — Поднимаю зуб и внимательно осматриваю его, затем бросаю через всю комнату.
— Черпак мертв! — орет, давясь кровью, скапливающейся у него в горле.
— Ага, я в курсе. В постели лежит он и ни жив, и ни мертв, — нараспев произношу, хихикнув над коротенькой рифмой.
Слышу громкий стук и поднимаю взгляд, видя, как Рэв тащит по лестнице крупный труп, чья голова стукается о каждую ступеньку.
— Опа, гляди, вот и твой дружочек! — восклицаю с улыбкой.
Карсон поворачивается и видит, как неподвижное тело Черпака подтаскивают к нему за лодыжки. Рэв заваливает тело на ноги Карсона, что удержит его.
— Ой, до чего же сладкая парочка. Стоит заставить тебя подавиться его дохлым писюном за то, что ты сделал со мной!