Платина и шоколад

Чацкая Настя

— Что, отменился запланированный трах с очередной дамой?

А вот эта фраза сорвалась с губ совершенно внезапно. Чёрт.

Зато…

Гермиона могла поклясться, он на мгновение забыл, о чём хотел сказать. Потом всё же выдавил из себя:

— Сядь.

— Хрена с два. Я собираюсь отправиться в комнату, — девушка тоже скрестила руки на груди, получая поистине неиссякаемый поток удовольствия от того, как окаменело лицо Драко. Однако в следующую секунду он нахмурился.

— Давай ты повы…делываешься

в другой раз? Я не просто так остановил тебя. Сейчас ты мне объяснишь кое-что и скачи в свою норку.

Голос его был страшно недовольным. Гермиона сильнее выпрямила спину.

— Я слушаю.

— Нет. Это я слушаю. Что за херня?

Она приподняла брови, глядя на Малфоя так, словно ослышалась.

— Прости?

— Вот это, — он брезгливо ткнул пальцем в картонный ящик, который стоял на журнальном столике.

Надо же. Гермиона не заметила его. Против воли вытянула шею, рассматривая довольно широкую, но почти плоскую коробку. Затем перевела взгляд на Драко, который наблюдал за ней.

— Ну и что это такое?

— Когда я пришёл, это стояло у портрета, и если бы я знал, что это, я бы и вопроса не задавал, умная.

— О, ты любишь задавать вопросы. Когда нужно и не нужно.

— Да что ты?

— Да!

— Уймись, Грейнджер.

— Это не я подкинула коробку, если ты об этом. Разбирайся с этим сам, а мне нужно…

— Тебе нужно, — он угрожающе понизил голос, недоумевая, что творилось сегодня с этой дурой, — …немедленно объяснить мне, какого сраного хрена здесь на карточке твоё имя.

Она приоткрыла рот, но тут же захлопнула его, недоверчиво щурясь.

Её имя на карточке в посылке? Это ещё что за чушь? Невозможно, родители бы предупредили, если бы собирались выслать ей что-то, а больше… больше и не от кого получать подарки.

— Ты шутишь, должно быть?

— Да, твою мать, я такой шутник сегодня.

— Прекрати сквернословить, — бросила Гермиона почти на автомате, делая несколько шагов к столику — и к слизеринцу, который, судя по выражению лица, едва сдержался, чтобы не высказаться на замечание. Остановившись у самого ящика, она подняла взгляд на Малфоя. — Я не ждала посылки.

— Я тоже не ждал, — фыркнул он. — Но там явно не моё имя. Счастье-то какое, что меня зовут не на “Г”.

— Если так, зачем вообще затащил её в гостиную?

— Хотел сжечь, пока тебя нет. Но ты, как всегда, явилась не вовремя.

— Да уж. У меня прямо чутьё — то я прихожу, и ты трахаешь кого-то, то когда ты жжёшь мои подарки. Аристократия эпохи вандализма.

Драко сощурился.

— Ты собираешься открыть эту хреновину, или мы ещё немного поговорим об этом?

— Здесь?

Он терпеливо поджал губы, всем своим видом показывая, что она медленно, но верно выводит Малфоя из себя.

— Если хочешь, можем

пойти и открыть её на улице.

— Ты понял, о чём я. При чём здесь ты и мои подар…

— Блять, Грейнджер. Просто сорви эту мерзкую ленточку и открой.

Она даже себе не хотела признаваться, что самой распаковывать ей было бы еще более волнительно, но всё же заставила себя промолчать и протянула руку к банту, зацепившись взглядом за карточку, на которой было выведено её имя.

Поджав губы, она нахмурилась. А затем уверенно подняла подбородок и сорвала подарочную бумагу, стараясь не строить догадок, а когда открыла лёгкую крышку…

О, боже.

Сердце забилось с утроенной силой. Она даже не заметила заинтересованного взгляда Драко, который заглядывал внутрь, вытянув шею.

Всё, что видела Гермиона, — это серебряная полупрозрачная ткань, сложенная аккуратными слоями.

— Мерлин…

На мгновение она даже забыла, что здесь есть кто-то, кроме нее самой. Руки сами потянулись и коснулись мягкой ткани. Слишком мягкой, чтобы быть настоящей.

— Это же… это…

Манекен из воспоминания, спрятанного глубоко-глубоко в недрах сознания, хитро подмигнул ей. Как тогда, в Хогсмиде.

Пальцы сомкнулись на призрачной материи и осторожно вытащили её из коробки. Невозможно. Это просто невозможно. Поверить в то, что держишь в руках, когда сердце заходится от эмоций.

Дыхание захватило, когда тяжелые складки жидкого серебра коснулись бёдер и живота, а дрожащие ладони прижимали верхушку платья к груди.

— Мерлин… это оно.

Растерянный взгляд упёрся в Драко, который несколько секунд внимательно изучал наряд взглядом, а затем вдруг сощурился, и это достаточно отрезвило Грейнджер, чтобы немного отстранить прекрасное убранство от себя.

— Это очень неплохо, — вдруг похвалил слизеринец, и девушка с удивлением отметила одобрительные нотки в его прохладном голосе. Господи, это не просто неплохо. Это самый потрясающий наряд, который ей приходилось видеть! — Но, как по мне, так ошиблись получателем.

— Надеюсь, ты не на себя намекаешь, — отстранённо произнесла девушка, не в силах выпустить платье из рук. — Я видела это в магазине в Хогсмиде. Но… что оно делает здесь?

Малфой заткнулся. Кажется, от какой-то мысли, пришедшей ему в голову, он вдруг и думать забыл о наряде. Уставился на Гермиону, приподнимая бровь.

— Кто-то купил тебе платье, Грейнджер?

Тон обманчиво-мягкий.

А в нём ревут черти.

— Что? — она нервничает. Почти смеётся. Торопливо складывает прекрасную ткань обратно в коробку. — Это… я не знаю, что это.

— Твои дружки? Нищая сука и Поттер?

Два холодных взгляда встретились.

— Прекрати, — предупреждающе произнесла гриффиндорка.