Платина и шоколад
Шрифт:
— Если ты переживаешь, что скажут знакомые, то я не думаю, что мы привлечём много внимания… а если и так — мы ведь просто друзья.
И снова эта ни-к-чему-не-обязывающая-улыбка. Которой отказать почти невозможно.
Пойти с ним на бал и не привлекать внимания? Скорее, пойти с ним на бал и заорать этим жестом на всю школу: смотрите, моя семья умрёт следующей!
Она нервно сглотнула и неприятная мысль кольнула в виске:
шанс.
Шепот тут же угас. Гермиона чуть не переспросила: что? —
Это шанс.
Самоубиться? Ну, нет.
Погоди, Гермиона. Подумай. Уйти ты сможешь всегда. Ты всегда сможешь держать рот на замке. Но ты подступишь к этой черте. К Миллеру. И, возможно, для тебя что-то станет ясно.
Девушка смотрела на Курта во все глаза. Тот терпеливо ждал.
Она определённо знает намного больше, чем те девочки, с которыми он уже… имел счастье общаться. Так, подступив к нему, у неё появится возможность смотреть на всё его глазами. Погрузиться и — шанс крошечный, но всё же — разобраться в этом.
А в идеале… доказать невиновность Нарциссы?
Мерлин, как же глобально. Так волнительно, страшно. Его тёмные глаза заглядывают прямо в голову.
Руки стали холодными и влажными. Дыхание ускорилось от всех этих мыслей, которые валились гамузом, не давая разобраться в каждой.
Гермиона тяжело вздохнула, проталкивая воздух в лёгкие и сцепив пальцы перед собой. Убеждая себя в том, что Драко не имеет никакого отношения к данному… решению?
Разве она уже решила?
Ты всегда сможешь пойти на попятную. Если что-то получится узнать, у тебя появится шанс уберечь своих родных.
Грейнджер медленно выдохнула сквозь зубы.
Господи. Какая же дерьмовая идея. Дурацкая ситуация. Глупо, нелепо. Грр. Нет, она откажется. Эта работа явно не для заучки с Гриффиндора. Явно не для примерной старосты девочек.
Поэтому…
“Нет, Курт. Конечно, я не смогу.
Это ведь не тот бал…”
— Ладно.
Что?!
Грейнджер, что?!
— Что? — лицо когтевранца едва не засияло от удивления и радости.
Господи, она согласилась. Согласилась.
Что это был за звук? Кто-то забил первый гвоздь в крышку гроба? Или нет, кажется, это в гомерическом хохоте заходится подсознание.
Теперь уж точно поздно отступать.
— Я пойду с тобой, — и она тщательно вычистила голос от этой жуткой обреченности.
Ты не жертва, Гермиона. Ты. Не. Жертва.
Ты поступаешь так ради своей семьи. Да и это просто поход на бал. Это… почти ничего, ведь так? Тем более у тебя есть план: выступить приманкой вслепую, не зная, что делать дальше.
Отлично!
Это глупо, это нелепо, это с ума сойти как опасно. Но это единственная возможность сделать хотя бы что-то. А
Тем более, сейчас Курт радовался как ребёнок, и это сбивало с толку.
— Хорошо, тогда я… м-м, пойду. Скоро ужин, и…
— Да. Конечно. Мне, к слову, тоже на ужин нужно, — Миллер встал, всё ещё улыбаясь. Глаза его сияли, когда он галантно подавал Гермионе руку. — Спасибо, что согласилась. Это чудо, правда. Я рад.
— Ну. Кхм, не за что, — гриффиндорка широко улыбнулась в ответ, чувствуя, как что-то в груди оборвалось и теперь катится вниз. Тянет её за собой.
Всё будет в порядке. Ты всегда можешь сделать шаг назад. Ты знаешь его секрет. Предупреждён — значит вооружён.
Она приняла раскрытую ладонь, встала и отправила книгу на полку. В конце концов, всё может сложиться очень даже неплохо. И это… заставит понервничать Малфоя.
О, да. Эта мысль вызывала почти эйфорическое злорадство. Его лицо, когда он узнает. Он будет в бешенстве.
Видимо, приняв появившуюся улыбку девушки на свой счет, Миллер в очередной раз воссиял.
— Я уже жду четверга, — заявил он незамедлительно.
Мерлин. Это уже в четверг. А сегодня что? Понедельник. Три дня. Сердце Грейнджер сжалось. Она и сама сжалась бы, не будь его здесь. Но вместо этого только расправила плечи:
— Да. Я тоже. Идём, я немного проголодалась.
* * *
— ...ну, и говорит мне такая: "Ты умеешь языком так делать — блблбл?". Ну, я ж умею. Вот и повёлся. Дура-ак...
— Нотт, твою мать!
— Что? — искренне изумился Тео, поворачиваясь к Блейзу, который так и не донёс до рта надкушенное яблоко.
— Ничего, — выразительно произнёс мулат. — Сейчас я не хочу слышать о том, как ты отлизывал кому-то. Я ем.
Теодор приуныл, переглядываясь с Винсентом. Но через секунду его глаза снова засияли:
— Отлично. Тогда я просто расскажу о её титьках.
Мулат, который таки вгрызся на тот момент в зелёный бок фрукта, закатил глаза, поворачиваясь к Малфою, молча доедавшему пюре. Тычок под рёбра привёл только к тому, что из высокого бокала в руке Драко едва не перелилась вода.
Раздражённое шипение на Забини подействовало как… да никак оно не подействовало — он просто начал невозмутимо жевать.
— Всё нормально?
Прохладный взгляд на секунду мазнул по лицу Забини и снова вернулся за стол гриффиндорцев.
— Ага.
Драко интересовало, почему Грейнджер до сих пор не отдала чёртову коробку с платьем Миллеру. У неё был целый день для этого.
И Малфой надеялся, что она всё же соизволит решить грёбаный вопрос за сегодня — его беспокоило, что подарок ушлёпка до сих пор мозолит глаза в гостиной. Хотелось как можно меньше общих границ иметь с этим когтевранцем.
— Наши собираются выпивку на бал протащить, — заявил Забини вполголоса, вырывая друга из собственных размышлений.