Плохая учительница, хороший снайпер
Шрифт:
— Все. Больше ничего не могу.
— Черт. Ладно. Я тебя подхвачу снизу. Перенеси на меня часть веса — и попытайся еще раз.
Перехватив Сэнди под ноги, Алекс встал покрепче, давая ему возможность упереться.
— Ну, чего повис, как сопля? Давай!
Мучительно перекосившись и вздрагивая всем телом, Сэнди напряг мышцы, вытаскивая непослушное тело вверх. Алекс подтолкнул снизу — сначала легонько, потом, осознав масштабы проблемы, сильнее. Несколько секунд совместных усилий — и Сэнди, торжествующе пискнув, поднял подбородок
— Вот! Получилось! Готовься, я отпускаю. Слезай, — Алекс разжал руки, и Сэнди, красный и мокрый, обрушился всем весом на пол. — Ну кто так прыгает! Ногами амортизируй, дубина, пружинить же надо! Ладно, иди сюда, — сменил гнев на милость Алекс. — Запомнил, какие мышцы работают? Хорошо. Смотри сюда. Упор лежа, руки… пусть будут на ширине плеч. Спина прямая, задницу не оттопыривай. И отжимаешься! Чего стоишь? Начинай!
Бросив на Алекса удивленный взгляд, Сэнди с коровьей покорностью опустился на четвереньки.
— Много отжиматься?
— Это ты пошутил сейчас или что? Какое, к чертям, много? Хотя бы раза два-три отожмись нормально. Потом передышка — и еще подход. Ну, чего разлегся, как на диване? Шевелись, салага! Раз — два! Раз — два-а-а-а. Ра-а-а-аз — два-а-а-а-а… Все. Стоп, — скомандовал Алекс, и Сэнди, расслабив руки, тихонько лег лицом в пол.
— Я никогда не смогу.
— Сможешь. Будешь работать — и сможешь. Встать, минута разминки — руками там поверти, плечами подвигай. И снова упор лежа!
Глава 20. Каждый выбирает по себе
Комната у Сюзанн Бишоп была крохотной, но обжитой. На окне покачивались от ветерка веселенькие клетчатые занавески, на комоде маршировали след в след нефритовые слоники, а стол был застелен вышитой скатертью. Хизер всерьез подозревала, что все эти цветочки и завитушки Сюзанн вышивала собственноручно и заняло это полгода минимум.
Лучше бы на поиски доходной работы это время потратила.
— Я так рада, что вы зашли ко мне! — Сюзанн хлопотливо передвинула фарфоровые чашечки, густо расписанные розовыми розами, и покрасивее переложила приборы. — Присаживайтесь. У меня, признаться, сегодня только печенье…
— О, не беспокойтесь. Молли выделила мне от щедрот вот это, — Хизер опустила на стол обернутую в вощеную бумагу тарелку. — Почти половина торта. Со взбитыми сливками, апельсиновым желе и кешью.
Узел на бечевке заботливая Молли перетянула намертво. Прикинув на глазок сложность задачи, Хизер даже не стала пытаться — просто щелкнула пальцами, призывая Хисса. Мангуст, вытянувшись огненной нитью, скользнул по бечевке, и жесткий узел пеплом осыпался на поднос.
— Какая прелесть! — Сюзанн захлопала в ладоши, восхищенная то ли апельсиновым тортом, то ли прицельной точностью Хисса. А может, и тем, и другим одновременно. — Вы, я вижу, у Молли на хорошем счету.
— Еще бы. Я попросила Хисса запитать все кристаллы на кухне. Теперь Молли может не тратить время на возню с дровами, —
— Я, признаться, не имею опыта работы на кухне… — кругленькое личико Сюзанн приняло то отстраненное выражение, за которым вежливые люди скрывают обиду.
Ну надо же. Какие мы, оказывается, аристократы.
— Запитывание кристаллов империта — стандартная практика для специалиста по фамильярам, — пожала плечами Хизер. — Если бы вам предложили заказ на сотню кристаллов в неделю… от «Белого фазана», к примеру — вы бы согласились?
— Конечно!
— Но в «Белом фазане» эти кристаллы тоже используют на кухне. Никакой разницы.
— «Белый фазан» — это лучший ресторан Камелота.
— Ну, положим, не лучший… Просто самый престижный. А кухня есть кухня, где бы она ни находилась. И деньги есть деньги.
— А торт есть торт, — примиряюще улыбнулась Сюзанн и достала из ящика десертные вилочки. — Присаживайтесь, дорогая. И все-все мне рассказывайте.
— Что именно? — опустившись на стул, Хизер подтянула к себе чашку и глубоко вдохнула терпкий, отдающий травяной горечью аромат. — Вы хотите узнать, лазил ли ко мне в окно Элвин Войт?
— Нет, ну что вы! Войт, конечно, не лазил. Войт не Каррингтон, склонности к безумствам не имеет, — рассмеялась Сюзанн. — Кстати, вы знаете? У Войта нет фамильяра.
— Серьезно? Он что, напрямую работает?
— Да, именно. Войт, знаете ли, из мещанской семьи. Родители понятия не имели, что такое фамильяр. Ну, то есть, читали статейки в газетах — всю эту ерунду о призыве потусторонних сил, контрактах, подписанных кровью. Когда ребенок попытался из капелек воды собрать зверька, они впали в ужас и запретили так делать. Тогда Элвин был достаточно маленьким, чтобы послушаться, а потом…
— А потом стало поздно. Парень привык закрываться от контактов с элементалями, — Хизер подцепила вилочкой золотую полоску желе. — Но вы же наверняка пробовали снять этот блок. Неужели не получилось?
— Войт просто отказался тратить время на глупости. Зачем возиться с приручением элементаля, если можно купить пачку империта? — Сюзанн осторожно поддела кремовую розочку и точно выверенным движением переместила ее в рот, ухитрившись не испачкать губы. — М-м-м-м… Сливки! Обожаю сливки. Как вы думаете — может, Войт не сын своего отца? Я как-то видела их вместе. Войт-старший такой приземленный, такой грубый. Как… как сапог.
— А Элвин, значит, образец утонченности?
— Ну уж с отцом не сравнить. Может, у госпожи Войт был роман с благородным человеком? Есть, знаете ли, в Элвине, что-то такое. Что-то эдакое. Разрез глаз, форма губ… Иногда у Войта бывает такое мечтательное и отстраненное выражение лица…