По эту сторону стаи
Шрифт:
– Чайку?
– предлагает он.
– По такой-то жаре?
– Водички. Да не мне, а Споту, - мистер Дориш раздражённо отстраняет стакан и рукой потирает глаза. Ох ты ж, старый ты пень, ему, верно, и спать недосуг. Но, - Макдауэл мысленно поднимает вверх палец, - служба она и в Африке служба, и в Секторе.
Он приносит блюдце. Внезапно карман мистера Дориша шевелится и оттуда появляется собачка.
– На-ка, - говорит Макдауэл и помимо воли тянется погладить, но Спот не намерен терпеть такую фамильярность. Старик едва успевает отдёрнуть руку.
–
– вырывается у Макдауэла. Он осекается, но поздно - Дориш поднимает на него взгляд и старика пронизывает до костей, словно он мгновенно оказывается нагишом зимой на улице. Господи, помоги, - проносится в голове, но туча проходит стороной, хотя мистер Дориш мог бы, ещё как мог. Так влепил бы, что неделю потом лежать не приподняться... Старик знает не понаслышке - не потому что дурака свалял, нет, Бог миловал, а потому что мистер Дориш для начала так мозги вправлял, чтоб знал он, что к чему.
– Тише, Спот, мистер Макдауэл наш друг, - говорит мистер Дориш.
– И он занят, у него полно дел, верно?
Старик быстро кивает. У него полно дел, смотреть в оба. "Ведь когда готовят еду, идёт дым", - резонно сказал мистер Дориш, а он прав.
– Давай, Спот, полезай в карман, - командует Дориш. Пока результатов нет, но не беда. Ведь они никуда не торопятся, правда?
Варианта только два. Или Макрайан уйдёт в Межзеркалье, уведя свою шалаву и неизвестного мужика - и тогда можно будет спокойно идти, и искать это особенное зеркало. Если оно вообще существует в природе. Зато в природе существует полно всяких "если".
Но затягивать особо не стоит, высокородный говнюк достаточно погулял на воле. Может, ему и впрямь надоело ложиться под господина, кто знает? Ведь гораздо, гораздо приятнее быть господином самому себе, прячась в дырах родовой развалины и обжимаясь с фигуристой бабой.
Тогда он уйдёт, только если ему прищемить хвост.
А если не уйдёт и тогда - значит, Межзеркалье закрыто наглухо. Да, он, Дориш, всё равно будет думать о нём, но гораздо, гораздо меньше.
И с прищемленным хвостом не стоит тянуть. Либо господин бывший наместник уходит - и тогда следом идет он, ведь нельзя же захлопнуть за собой дверь и закрыть её на ключ: нельзя, уходя, разбить зеркало. Либо господин бывший наместник со своей олдгейтской потаскухой отправляются за решётку. Тюремным вшам тоже надо что-то есть...
Поиски неуловимого зеркала затягиваются, и Джои уже начинает сомневаться, а существует ли оно в природе? Для полного счастья он вспоминает всё, что слышал о зеркалах и выуживает с задворок памяти фразу "блуждающие - прихоть остряков". Кто сказал, что старый пердун... то есть, сэр Баллард при жизни не относился к их числу и не был склонен к шуткам, только несколько иного рода, нежели внук? В таком случае, это зеркало можно искать до скончания веков.
Джои в который раз гуляет в галерее - если можно назвать так каменный коридор, полный заносчивых снобов, начинающих шипеть при его появлении, точно клубок гадюк.
Дни проходят, жизнь в Кастл Макрайан идёт своим чередом и Джои чувствует, что Макрайан расслабляется, понемногу теряя энтузиазм. Надеется в случае чего отсидеться в подземных ходах или ещё в каких-нибудь потайных дырках, которыми кишит замок. И, да, чёрт возьми, Джои понимает его, да вот только самому Джои от этого не жарко и не холодно. Он бежал от тихой жизни сельского сквайра - и прибежал пока что ровно к такой же тихой жизни, которая отличается только тем, что вокруг нет почти ни одной живой души, зато есть осточертевшие горы и свежий воздух.
– Всему своё время, - начинает долдонить и Уолли, вызывая у Джои приступ тихой паники.
Скромный завтрак проходит своим чередом. Грейс не жалеет времени и сил: в большой корзинке всё завёрнуто в чистые тряпочки и переложено зеленью. Джои ничуть не удивился бы, если бы вдруг увидел там глянцевую карточку наподобие открытки. Что-то вроде "госпоже и господину наместнику с любовью".
Отличное масло со слезой, свежий хлеб... и как только старуха умудряется сохранять хлеб свежим?
Джои кладёт нож - и тут же получает от Дорин по рукам.
– Да что опять не так?
– возмущается он, потирая отбитые пальцы.
– В следующий раз окачу кипятком, - угрожающе предупреждает Дорин и тычет в сторону стола. Ну, что там ещё?!
– Скрещенные ножи - к большой беде, - говорит она.
– Мать твою, Джои!
– яростно шипит Макрайан.
– Когда ты уже начнёшь доверять приметам?
– Не собираюсь засорять свои мозги всякой дребеденью, - Джои упрямо стоит на своём и тут же огребает от Дорин подзатыльник.
Не успевает он опомниться, она хватает один из злосчастных ножей, со звоном кидает его куда-то в угол и вылетает вон.
– Какая подвижная...
– "баба", хочет сказать Джои, но вовремя спохватывается, - ...маленькая леди.
– По-твоему, это плохо?
– с сарказмом спрашивает Макрайан, радуясь неизвестно чему.
– Леди не шевелятся, - говорит Джои и сам немного притормаживает, будто он и есть та леди, которой противопоказано шевелиться правилами этикета.
– Ты о чём?
– удивляется Макрайан.
– Благовоспитанная дама должна оставаться неподвижной и бесстрастной. Так сказала королева Виктория, правда, кажется, она имела в виду немного другое, - автоматически поясняет Джои, сдвинув брови.
– Разве ты не знаешь, кто такая королева Виктория?
– Честно говоря, мне наплевать на ваших человечьих королев, - грубо говорит Макрайан.
– Если только это не испанская красотка Изабелла из песни про Колумба - впрочем, помнится, я тебе её уже пел. Видать, горячая штучка была эта Изабелла... Что с тобой?