По когтю льва

Якимова Ирина Валерьевна

Триумфальный вопль бессмертных достиг ушей Миры, но она лишь отметила его, без какой-либо эмоциональной оценки. Также равнодушно - и это было равнодушие отчаяния, она смотрела, как её людей на предгорье начала выкашивать невидимая “коса” Владыки. Оставив кукол, вложив все силы в рывок своего израненного, исхудавшего тела, вампирша летела к горящему дому Калькаров. Там мгновение назад погас свет Дара.

Глава 21

ГРАНИЦА МИРОВ

Лира без страха смотрела в лицо напротив,

отделённое прутьями решётки. Она боялась этой встречи, но, когда встреча всё же состоялась, поняла: прошло слишком много лет. Слишком многое изменилось. У нынешней Лиры не было ничего общего с той милой девушкой-охотницей, последней Диос. Только имя… Призраки прошлого той Лиры не могли ранить эту.

Адора Рете, кажется, была только довольна смелостью пленницы. Старая герцогиня подошла к клетке и улыбнулась, когда увидела, что Лира встаёт навстречу без тени страха на лице.

– Ты хорошо держишься, - заметила крёстная.

Адора сильно постарела. Некрасивые складки кожи изуродовали некогда приятный, мягкий овал её лица. Глава ввалились, но смотрели по-прежнему ясно.

– Жаль, я не могу понять: равнодушие позволяет тебе гордо держать голову, или храбрость всех Диосов. Тебе интересно твоя дальнейшая судьба, Лира?

– Если я верно помню законы Ордена, меня отправят отрабатывать чужой грех.

Адора грустно усмехнулась:

– В твоём случае, собственный.

Лира нервно сглотнула:

– Литу Фабер называют первой жертвой Палача.

– Только на страницах газет. Сведущим людям давно ясно: это убийство отличалось по характеру раны от последующих, - это сказал другой, но тоже знакомый голос. К клетке Лиры подошла Габриель, и от её взгляда предательница, неожиданно для себя, струхнула. Она не могла видеть пронзительные глаза Избранной на чужом лице.

Но Габриель пожалела её, отступила в сторону. Адора же подошла ближе, к самым прутьям клетки.

– Ты чего-нибудь хочешь, Лира?

“Умереть”, - мысленно поговорила та. Вслух сказала:

– Мои записи. Они остались в моей комнате, наверху…

– Ты жила у Калькара?
– Адора осеклась и гневно поджала губы, решив дальше не расспрашивать. Лира оскалилась:

– Жила. А до этого - у Владыки. Я много лет провела в “Тени Стража”. В основном, в спальне Дэви!

Крёстная отвесила бы ей оплеуху, если б не прутья клетки. Лицо Адоры побелело, но она спокойно сказала:

– Значит, всё-таки, равнодушие, не храбрость.

Пришёл черёд Лиры стушеваться. Девушка хрипло заметила:

– Я помню свою вину, если вы об этом. И своё старое предательство - помню.

– Лира, я пришла не ругать тебя!
– Адора смилостивилась, снова приблизилась, взялась за железные прутья.
– Ты сумела исцелиться, значит, несмотря на все слухи, на всё, что о тебе доходило… несмотря на всю грязь, твоя душа не потеряна! Ты исцелилась от проклятия, исцелилась и от раны - исцелилась для новой жизни, где тебе дан шанс искупить вину.

Лира вздрогнула от этого “искупить”, громом прозвучавшего среди трёх “исцелений”.

– Я… наверное, я ещё не хочу об этом говорить.

– Ты не спрашиваешь о бабушке, так я скажу. Ты переживала, что она забыла тебя. Она помнила тебя до самой смерти. И каждый

день молилась за тебя. …Лира?

Девушка отступила от решётки вглубь клетки, села на матрас, выданный ей в качестве постели.

– Можно мне мои записи?
– хрустальным голосом потребовала она.

Адора ушла, более не вырвав у пленницы ни слова. Записи скоро принесли, но в руке Лире не дали. Габриель придвинула стул и села недалеко, тетрадь Лиры с переписанными ритуалами Атера лежала на коленях Избранной.

– То, что тут написано, - Габриель хмурилась.
– Это правда?

– Всё правда.

Избранная вскочила со стула, в волнении закружилась по маленькому подвальному помещению, где хозяин зверей прежде держал клетки с жертвами.

– Carere morte можно получить с помощью науки! Я так и знала!
– взвизгнула Габриель, на мгновение остановившись, и продолжила кружение по комнате. Кажется, она была абсолютно счастлива.

– Что-о? Зачем?

– Ты не понимаешь. Я вот уже полгода иду, как в тумане, смотрю то одну область науки, то другую, но нигде нет ответа на вопрос: что же такое carere morte…

– Все ответы даны в сказках Карды.

– Смеёшься?
– Избранная приблизилась. Лира теперь не отвернулась от её глаз: сейчас в них не было ничего от Литы.
– В сказках!
– не шути так. Ты переписывала этот рабочий дневник алхимика, значит, ты верила в его постулаты, разве не так?

– Верила. Но моя вера не мешает мне верить и сказкам, - Лира протянула руку к девушке.
– Дай мне мою тетрадь.

Габриель машинально подала ей тетрадь, но тут же вырвала, прижала к себе.

– Позже, ладно? Я должна показать это Эрику и Тони, когда они вернутся от “Тени Стража”!

Лира развела руками: как она, пленница, могла бы воспрепятствовать? Скоро Избранная ушла. Забрав тетрадь. Больше до вечера к Лире никто не приходил.

Лира провела этот день, расхаживая по клетке из угла в угол. Иногда она замирала, прислушивалась: сегодня последние остатки армии Вако отбывали на север, и девушке слышались голоса, звук шагов, бряцание оружия. Вечером всё стихло. Заходящее солнце через маленькое подвальное окно глядело в темницу бывшей охотницы. Его лучи лизали каменные ступени, ведущие к приотворенной двери. Красные солнечные блики постепенно спускались всё ниже и тухли. Последний коснулся бока большой жестяной ёмкости с горючей жидкостью - несколько бидонов с керосином поселились тут ещё прежде Лиры. Потом ушло и солнце. Лира так и собиралась ложиться спать - голодной, но вверху послышались шаги, и она подняла голову. К пленнице спускалась незнакомая девушка, темноволосая и очень миловидная.

– Мне приказано сопроводить тебя к ужину, - несколько официально, но весело объявила она.

Лира прищурилась. Она была голодна и поэтому зла более обычного:

– А я думала, диких зверей положено кормить в клетках.

– Не обижайся. Сегодня был суматошный день, но, едва он кончился, первое, о чём мы вспомнили - о нашей затворнице, - она отомкнула дверь клетки.
– Да… Меня зовут Марсия.

– Лира. Я…

Девушка улыбнулась, показав острые клыки carere morte:

– Я знать не знаю, кто ты. И не хочу знать. Пойдём.