По нехоженной земле
Шрифт:
лишь изредка проглядывало сквозь облака. Его края были настолько нечетки, что вести
наблюдения было совершенно невозможно. Все же на короткое время облака
разбежались, и это дало возможность определить широту. Но определение долготы и в
этот день сделать не удалось.
Мы вели наблюдения за морем или сидели в палатке, просматривали путевые
записки, занимались починкой одежды и пока довольно благодушно поругивали погоду.
К концу дня все это
помыться и постричься.
Со дня выхода с базы у нас не было возможностей заняться собой, и, признаться,
выглядели мы не очень привлекательно. Рубашки и штаны из шелковой прорезиненной
материи, защищавшие от сырости наши меховые костюмы, уже давно потеряли свой
прежний вид, покрылись пятнами жира, обтрепались и во многих местах успели
порваться. Ввиду того, что [250] не было сильных морозов, мы не обращали внимания
на свои бороды, и они у нас сильно отросли.
Последнюю неделю мы мечтали о бане. Устроить ее было не так-то просто. Но
чему не научит необходимость. Даже в условиях санного похода в Арктике можно
устроить баню. Для этого надо набрать плавника, разжечь на галечной косе большой
костер с таким расчетом, чтобы площадь костра была несколько больше площади,
занимаемой под палатку. Через несколько часов горения костра, даже при сильных
зимних морозах, галька не только оттает на некоторую глубину, но и разогреется в
такой мере, чтобы заменить парную каменку. Теперь остается отгрести в сторону
оставшиеся от костра головешки, угли и золу, а на горячее место быстро поставить
палатку. При морозах до 12—15° вполне достаточно только полотнища палатки, а при
более низких температурах лучше накрыть ее еще брезентом. Чтобы не обжечь ноги,
надо бросить на горячую гальку старую моржовую шкуру или, еще лучше, крышку от
продуктового ящика — и баня готова. Если вы не забыли, пока горел костер, согреть
необходимое количество воды, теперь можно не только помыться, но и попариться.
Достаточно плеснуть на раскаленный пол холодной воды, чтобы вся палатка
наполнилась горячим паром, ничем не уступающим пару в любой бане.
К сожалению, здесь, на мысе Молотова, в нашем распоряжении не было не только
ни одного плавникового ствола, но даже и маленькой щепочки. А если бы были даже
сотни кубометров дров, то все равно мы не смогли бы нагреть ледниковый щит,
слагающий крайнюю точку Северной Земли и лежащий у нас под ногами. Зато были
другие благоприятные условия. Термометр показывал всего лишь около 10° мороза. Мы
решили,
Палатку накрыли брезентом. Разожгли оба имевшихся примуса. В трехлитровых
банках из-под пеммикана, в чайнике и в бидоне из-под керосина нагрели достаточно
воды, натопленной из льда. Под ноги бросили фанерные крышки от ящиков, защитив
ступни от льда. И прекрасно помылись.
После «бани» на ледниковом щите мы были по-настоящему счастливы.
Справедливости ради необходимо предупредить: если недостаточно опытный человек
попадет в условия, сходные с нашими, и решит искупаться по такому же методу, то он
должен соблюдать следующее: начинать купание надо с ног, пока не снимая шерстяной
фуфайки и меховой шапки. Сделать это можно лишь после того, как нижняя часть тела
будет не только помыта, но и достаточно тепло одета. Если не послушаться этого
мудрого совета и начать мыть в первую [251] очередь голову, то придется, чтобы не
оледенели волосы, сейчас же надеть на мокрую голову шапку. И второй совет: хорошо
после такого «купания» выпить чаю с коньяком (для любителей не возбраняется,
конечно, и чистый коньяк, если он имеется в достаточном количестве) и поплотнее
закутаться в спальный мешок, что помогает человеку, вышедшему из «бани», поскорее
согреться, перестать стучать зубами и крепко заснуть.
* * *
Проснувшись через несколько часов после купания, мы увидели вокруг себя ту же
картину, что и раньше. Попрежнему небо было обложено облаками. Началось томление
от безделья. Утром 18 мая я записал в свой дневник:
«Заманчиво открыть северную оконечность Северной Земли. Лестно
раскинуть на ней свой лагерь. Приятно пережить гордое чувство
первооткрывателя. Но сидеть здесь без дела и скучновато и досадно.
Прошло трое суток, как мы остановили здесь свои упряжки. Солнце в нужные
моменты, словно нарочно, закутывается в облака и туманы, а мы не можем уйти
отсюда, не увидев светила. Надо точно определить географическую долготу мыса
Молотова.
То и дело смотрим на небо. В определенное время, приготовив хронометры, стоим
у теодолита и, подняв к небу лица, начинаем просить: «Ну, солнышко! Ну, милое,
хорошее! Покажись же!»
Ничто не помогает. Минуты, нужные для наблюдений, проходят даром.
Возвращаемся в палатку и начинаем заниматься кухней, потом засыпаем. Проснувшись,
вновь выжидаем время наблюдений, опять смотрим на небо. А солнца все нет и нет.