По следам лунного затмения
Шрифт:
Лара задумалась. Миурмур – так звали Лялиного кота, о котором Лара знала лишь то, что он молод, отличается не в меру завышенной самооценкой и вредным характером, а еще до безумия любит чипсы. Ввести в повествование его? Ну что же… можно попробовать. «Для меня это пустячок, а Ляле будет приятно», – сказала она себе.
И уже спустя пару дней в электронном ящике Ляли лежала первая глава «Мемуаров Барри», в которой состоялось судьбоносное знакомство Барри и Миурмура. Миурмур, испуганный грозным и неприступным видом старшего собрата, еще не подозревая, что за этой внешней суровостью и грубоватыми манерами скрывается щедрое
Лара сопроводила эту главу письмом с подробным комментарием, словно бы оправдываясь перед Лялей за то, что выставила ее кота в не самом выгодном свете. «Понятия не имею, почему так вышло, – написала она. – Оно само стало так разворачиваться, я лишь записывала то, что пришло…»
Но Ляля, против ожидания, ничуть не обиделась. Более того, она жаждала немедленно читать продолжение истории, и осчастливила Лару десятком фотографий Миурмура в разных ракурсах, а также подробной его биографией.
«Это тебе для вдохновения, сестра! – написала она. – Твори! Мы ждем с нетерпением – я и Миурмур. Удивляюсь я тебе: как ты можешь одновременно читать и писать? Юлий Цезарь позавидует такой способности! Я так не умею. Правда, пыталась, но потом с удивлением обнаруживала у себя в тексте чужие мысли, слова и интонации. Видимо, я чересчур восприимчива.
И как точно ты описала поведение Миурмура при встрече с более крупными и сильными котами, и даже кошками, которые превосходят его в размерах! Он ведь именно так и ведет себя: опускает очи долу, пригибается к земле, стелется, как гусеница… И что он много о себе воображает – это тоже правда! Хотя я думала, что его честолюбивые притязания ограничиваются титулом маркиза, а вот поди ж ты…»
Следующую главу кошачьих мемуаров Ляля восприняла заметно прохладнее – Миурмур в ней отошел на второй план, а Барри принялся повествовать о своих предках.
«Ну как Барри мог так запросто признаться, что его дед – обычный полосатый Васька? – недоумевала Ляля. – Это же уму непостижимо! Да уж, рассказывать – это совсем не то, что писать. Этак можно ненароком сболтнуть и то, что совсем не желал бы обнародовать. Увлекся Барри, сразу видно!»
«Но его дед вовсе не обычный полосатый Васька, – вступилась за кота Лара. – Да, он был дворовым котом, но очень смышленым, а трудные условия жизни лишь способствовали развитию его природного ума. Барри ничуть не стыдится, и даже напротив, гордится своими генами, полагая, что унаследовал живой ум своего дедушки…»
«Ну хорошо, допустим, – ответила Ляля. – Но почему же в этой главе нет ни слова о высокородном пап'a Барри, этом красавчике с сапфировыми глазами? Ведь он же был необычайно хорош собой, я не ошибаюсь? Что же это за концовка главы такая – «я родился», да и всё? Нет, так дело не пойдет!»
«Но, боюсь, дело обстояло именно так, – снова принялась оправдываться Лара, которая о «высокородном пап'a» Барри не знала ровным счетом ничего. – Его роль чисто эпизодическая. Американцы в таких случаях говорят «неизвестный Джон Доу»; ну а в кошачьих метриках значится абстрактное
Оправдываясь таким образом, она чувствовала себя довольно глупо.
«Правильно ли я поступаю, рассказывая историю Барри «как есть»? – задумалась она. – Что это – правдивость или недостаток воображения? И кому она интересна, эта правда? Почему бы не приукрасить?»
«Да потому что это была бы история совсем другого кота, а мне бы хотелось написать именно о Барри», – тут же ответила она сама себе.
Но странное дело: работа над книгой стала продвигаться всё медленнее и неохотнее. Ляля между тем требовала продолжения с удивительной настойчивостью.
«Глава! Где новая глава? – писала она. – Ни дня без главы! (Как сказал палач, взявший соцобязательство).
Я действительно очень жду. И Миурмур ждет. Он меня сегодня покусал, да что там, руку чуть не отгрыз! Вот дождешься, съест он меня, и не будет у тебя сестры! Спасай!»
Не в силах сопротивляться столь жесткому прессингу («но и приятно, когда есть такой неравнодушный читатель, правда же?»), Лара с горем пополам выдавила из себя еще две главы повести про кота Барри. А затем один за другим на нее стали обрушиваться заказы на проектные работы, так что с чистой совестью можно было сослаться на чрезмерную занятость.
«Ох уж эта основная работа, которая мешает творчеству! – выразила сочувствие Ляля. – Понимаю. У меня самой такая тоже есть. Не хочу ничего о ней говорить, и вмешивать работу в наше чистое творчество, разумеется, не хотелось бы… но всё же не могу удержаться от любопытства: а что ты проектируешь? Какие такие объекты? Строительные?
А у меня есть мечта: чтобы творчество наконец и стало основной работой. Только как этого добиться, ума не приложу. Кажется, тут без большой и громкой победы на конкурсе «Млечный Путь» ну никак не обойтись! Как считаешь, справимся?»
«Ну конечно! – ответила Лара скорее из дружеской солидарности – сама-то она в такой единодушный успех не очень верила. – Говорят, очень помогает визуализировать свое намерение. Пробовала ты такую технику? А я вот сейчас заказала: нас с тобой вместе включат в список финалистов конкурса. Да-да!»
«Спасибо, сестра, – написала Ляля. – Так приятно, когда в тебя верят! Слушай, тут такое дело: я по своим каналам узнала, что издательство «Закрома» твое письмо с рукописью просто не получила. А мы-то удивлялись, чего они так долго молчат… Попробуй выслать им письмо повторно».
Но и второе письмо почему-то не дошло до адресата, о чем Ляля незамедлительно известила Лару. Тут уж Лара усомнилась: а вдруг это знак, и на самом деле ей в это издательство вовсе не нужно? «Может, ничего хорошего меня там и не ждет? – подумала она. – Не зря же у меня информация об этом издательстве не вызвала никакого энтузиазма…»
Она поделилась своими сомнениями с Лялей, но та тут же отмела все эти смехотворные доводы:
«Да ты что! Это вот так ты быстро сдаешься? Пара неудач, и всё? Тут уместно вспомнить притчу о двух лягушках, упавших в крынку со сметаной – одна из них «устала и бросила», и потонула в конце-то концов, а вторая продолжала плыть и бороться, и, неожиданно для себя самой, сметану в масло сбила! Ты которая из этих двух лягушек? Я лично – всегда только вторая! И тебе советую не сдаваться!