По требованию герцога
Шрифт:
Но за брата пэра…
Но если Роберт о ней такого же мнения, что и Себастьян, то он никогда не заметит в ней женщину, с которой он мог бы провести остаток своей жизни, а все, что она пережила сегодня вечером, было совершенно унизительной, ужасной тратой времени. И денег. С таким же успехом ее можно было бы положить сегодня на полку с надписью "Не трогать", потому что ее жизнь, какой она хотела ее видеть, была безвозвратно кончена.
Она отвернулась, быстро моргая. Ей хотелось смеяться! И горько плакать.
—
Да, другого ему и не оставалось, теперь, когда он знал, что это была она, а не какая-то соблазнительница, которая, как он думал, бесцеремонно прокралась в его комнату, чтобы провести ночь в постели с герцогом. В конце концов, он не выглядел особенно виноватым, когда задирал ей юбку.
Он сжал ее плечи в жесте дружеской привязанности. Те же самые руки, которые несколько мгновений назад ласкали ее обнаженную грудь и доставляли ей удовольствие, которые даже сейчас вызывали у нее покалывание -
— О Боже, нет!
Она прижала пальцы к губам от ужаса от своей внезапной вспышки — и еще больше от ужаса перед собой за то, что ей понравилось, как он прикасался к ней. Себастьян из всех мужчин!
— Извини что?
Он нахмурился, озадаченный ее поведением.
— Я имею в виду, что не нужно извиняться. Ничего страшного.
Она отступила назад, и на этот раз он отпустил ее.
— Вышла ошибка, вот и все. И я была бы очень признательна, — еще один шаг в сторону, если она продолжит отходить от него, она сможет добраться до двери и убежать в коридор, прежде чем польются слезы, — если бы ты был так любезен сохранить то, что произошло здесь сегодня вечером, в тайне.
— Конечно, — торжественно согласился он.
Смущение обожгло ее щеки.
— Я серьезно, Себастьян. Если ты кому-нибудь расскажешь, особенно Роберту или Квинтону, я…
— Ты сделаешь что? — он бросил вызов ее слабой попытке угрозы и опустил голову, чтобы его глаза оказались на одном уровне с ее. Черт бы побрал этого человека за то, что он такой высокий! И такой…герцог.
— Я расскажу твоей маме, что на самом деле случилось с той китайской вазой, которую твой отец подарил ей на Рождество!
Какое-то мгновение он тупо смотрел на нее, просто не в силах понять. Затем его глаза сузились, словно он оценивал оппонента в парламенте, а не раздражающую девушку из соседнего дома, и он выпрямился во весь рост.…Такой высокий. Странно, как она никогда не замечала этого раньше. Или того, насколько крепче было это очень высокое тело, чем у Роберта, или как его золотистые волосы лихо падали на лоб и вызывали у нее желание смахнуть их.
Удивительно, какие детали женщина замечала в полуодетом мужчине после того, как он поцеловал ее.
— Значит, мы договорились? — настаивала она.
В лучшем случае однобокая угроза — ее репутация за вазу, которая позорно разбилась
— Согласен, — сказал он.
Слава Богу! Она повернулась к двери и сделала глубокий вдох, чтобы бежать.—
Он протянул руку через ее голову и прижал ладонь к двери, чтобы она не распахнула ее.
— Подожди.
Подождать? Ее сердце замерло, а затем так сильно забилось в груди, что она вздрогнула. Этот приводящий в бешенство мужчина был также ужасно жесток… Подождать?
Когда она посмотрела на него через плечо, ей показалось, что он оторвал взгляд от ее груди. Но это было невозможно. Себастьян не стал бы так на нее смотреть, не сейчас. Теперь, когда он знает, кто она такая… или стал бы?
Но когда он потянулся за курткой, которую бросил на спинку стула, и протянул ей, она закатила глаза, чувствуя себя полной дурой. О, он действительно смотрел на ее груди…и обдумывал лучший способ их прикрыть.
— Лучше, чтобы никто не видел, как ты крадешься из моей комнаты, леди Роза, — предупредил он. — В этом платье.
Она натянула куртку, и все внутри нее сжалось, когда она вдохнула его запах, исходящий от тончайшего материала. Она подавила сдавленный стон. Конечно, он должен хорошо пахнуть.
Затем он жестом попросил у нее маску, и она протянула ее ему. Он поднял ее к ее лицу и завязал ее. Когда он положил одну руку ей на плечо, а другой медленно приоткрыл дверь, тепло его пальцев просочилось в ее кожу, вниз по груди. Под прозрачным костюмом ее соски предательски напряглись при воспоминании о его руках на них.
Ее желудок сжался, унижение стало полным. Даже ее собственное тело сегодня сговорилось против нее, братаясь с врагом.
Он заглянул мимо нее в коридор и наклонился к ее уху.
— Спустись по черной лестнице на первый этаж. В коридоре внизу сейчас будет пусто и темно. Выйди через дверь на террасу в моем кабинете и держись поближе к садовой стене, где тени самые темные, пока не пройдешь мимо конюшен. И не позволяй никому увидеть тебя, — Его глубокий голос щекотал ее щеку, и она вздрогнула. — Особенно моей матери.
— Откуда ты так много знаешь о тайном бегстве? — шепотом спросила она, удивленная подробностью его инструкций.
Он ответил знойным смешком, который пронзил ее насквозь.
— Потому что я один из братьев Карлайл.
Когда она повернула голову, чтобы посмотреть на него через плечо, его рука шлепнула ее по ягодицам. Она подпрыгнула.
— Иди!
Она шагнула в холл и со всех ног бросилась прочь от Честнат-Хилла. Босиком. Застонав от собственной глупости, она закатила глаза, потому что оставила свои туфли в его комнате. И возвращаться за ними она не собирается.