По требованию герцога
Шрифт:
— Ты хочешь как можно больше времени проводить с Жози и детьми.
— Нет, дорогой.
Ее губы скривились в довольной улыбке, а глаза заблестели, напомнив ему ту радостную женщину, которой она была до смерти его отца.
— Миранда Ходжкинс.
Его сердце остановилось. А когда снова забилось, у него перехватило дыхание. Он прочистил горло, чтобы подавить панику, что его мать каким-то образом узнала о том, что случилось прошлой ночью. Почти случилось.
— А что с ней?
— За последние несколько лет она проделала замечательную работу в приюте.
Так она это хотела
— Да, верно. Прекрасную работу.
На ее лице засияла улыбка.
— Поэтому я решила, что мы проспонсируем ее лондонский сезон.
Он застыл от неожиданности.
— Прости, что?
Он надеялся, что неправильно ее расслышал, что его мать перепутала Миранду с кем-то другим, что есть еще одна молодая женщина, которой нужен спонсор на этот сезон.
— Я хочу, чтобы Миранда поехала с нами в Лондон в этом сезоне, чтобы мы могли выразить нашу благодарность за все, что она сделала для детей-сирот и деревни. И для нашей семьи.
Не замечая его шока, она с энтузиазмом продолжила:
— У нее нет никого, кроме Ребекки и Хэмиша, и они не в состоянии оплатить ей тот сезон, который она заслуживает. А мы в состоянии. И мы должны это сделать.
— С какой целью?
Его грудь сжалась. Молодые девушки дебютировали в Лондоне, чтобы найти мужей. Его мать всерьез задумывалась о том, чтобы выдать Миранду замуж за какого-нибудь лондонского денди?
Словно читая его мысли, она ответила:
— Уверяю тебя, только ради того, чтобы у нее был этот опыт. Любая девушка должна хотя бы раз испытать волнение лондонского сезона.
Но затем она добавила:
— Хотя я не стану прогонять джентльменов, которые заинтересуются ей.
Он перевел взгляд на Роберта. Его мать хоть подозревала, к кому Миранда испытывает интерес? Нет, конечно, не знала. Его мать не была жестокой. Если бы она знала, она бы не позволила Миранде увидеть, как Роберт ухаживает за кем-нибудь еще.
Когда он не согласился, ее улыбка исчезла.
— Это была твоя идея, Себастьян.
Его идея? Невозможно. Тем не менее, в глубине его сознания болезненно сформировалось смутное воспоминание о мимолетном разговоре в карете, когда они возвращались с утренней рождественской службы. Разговор, который он тогда отверг как неважный. Лондонский сезон, знакомства, новый гардероб… все, что лучше оставить вниманию дам, особенно когда его внимание было сосредоточено на поместье. Он думал о ремонте, который нужно было сделать в конюшне, и о новом мосте, проложенном через ручей между южными лугами, о новой крыше Блэквуд-холла, о стенах вокруг западных пастбищ… Мама, как ты смотришь на то, чтобы подарить Миранде возможность поучаствовать в лондонском сезоне?
Боже. Это он предложил.
— Мы в долгу перед ней, — продолжила Элизабет Карлайл, ее глаза блестели.
— Она очень мне помогала после смерти твоего отца, когда Жози пришлось вернуться в Лондон. Не знаю, что бы я делала без нее. Было бы прекрасно, если бы мы отплатили ей за доброту.
Он был согласен с этим. Миранда оказала важную поддержку его матери в то темное время. Она заходила в Честнат-хилл каждый день по пути домой из деревни, чтобы проведать их. Часто
Они действительно многим ей обязаны за ее доброту. Но он хотел бы найти другой способ отплатить ей.
— У Миранды будет разбито сердце, если ей не предоставят такую возможность, — настаивала она.
Себастьян поморщился. Ее сердце будет разбито, когда она увидет, как Роберт ухаживает за мисс Морган.
Но мама была права. Поскольку о ней заботились только Ребекка и Хэмиш, у нее не было никаких связей в обществе, кроме их семьи, и не хватало денег, чтобы купить платья, аксессуары и все остальное для достойного дебюта. Без помощи Карлайлов у нее не было шансов принять участие в сезоне.
И все же последним человеком, с которым он хотел иметь дело в Лондоне, была Миранда, особенно когда он охотился за женой, а она охотилась на Роберта. Он не мог представить более потенциально катастрофической ситуации для всех них.
— Возможно, нам следует подождать год, — мягко возразил он, изо всех сил пытаясь вырваться из сложной ситуации, в которую он невольно поставил и Миранду, и себя.
— Поскольку это первый сезон для семьи после траура…
— Конечно, нет.
Его мать выпрямила спину таким же образом, как она это делала, когда готовилась к битве со своими сыновьями.
— Кроме того, я сам с нетерпением жду этого.
Ее лицо смягчилось после этого слегка эгоистичного признания, и ее лицо озарили легкость и счастье, эмоции, которые Себастьян видел очень редко с тех пор, как умер отец.
— У Жозефины никогда не было должного дебюта, и, поскольку никто из вас троих еще не нашел себе жену и у меня нет внуков, чтобы я могла их баловать…
Все трое виновато отвернулись от нее, чтобы посмотреть в пол, на стену, в окно — куда угодно, только не на свою мать.
— Я смогу опекать Миранду.
Она обрадовалась этой идее.
— И благодаря ей у меня появится возможность ввести молодую леди в свет.
Себастьян покачал головой, зная о головной боли, которой мог стать сезон.
— Приглашения ко Двору и билеты в клуб Олмака, вся эта помпезность, все социальные обручи, через которые нужно прыгнуть…
— Шоппинг на Бонд-стрит и посещение портнихи за красивыми бальными платьями. Ее глаза сияли.
— Прогулки в карете по парку, грандиозные балы, художественные выставки, музыкальные вечера, походы в театр…
Пока она продолжала перечислять на пальцах длинный список, Себастьян знал, что проиграл. После вчерашней ночи он хотел держать Миранду как можно дальше от себя, но он также был готов на все ради счастья матери,
И все же, не желая, чтобы его потом обвинили в том, что он не пытался остановить все это, он торжественно предупредил:
— Эта девушка приносит одни неприятности.
Она терпеливо ему улыбнулась.
— Если ты вдруг не заметил, Миранда уже больше не девочка.
О, он определенно это заметил. Что и было самой большой проблемой.