По ту сторону границы
Шрифт:
– Дайхедды употребляют какие-нибудь вещества перед боем?
– То есть?
– Наркотики? – сказал я по-русски, так как не знал этого слова на языке сайхетов.
Видно было, что он не очень понимает. Сказывался дефицит словарного запаса. Всё-таки он был не такой фанат Договора и событий прошлого, как Айюнар.
– Что-то, что влияет на разум, - пояснил я, - изменяет его. Приводит в состояние боевой эйфории.
– А, это, - кажется, он понял, что я имел в виду и задумался. – Хочешь сказать, что они ведут себя неадекватно ситуации? Возможно-возможно. У них есть тайные практики, связанные с поклонением
Вот только что-то мне подсказывало, что дело здесь может быть не только в условных волшебных мухоморах.
Очередной выстрел из орудия. На этот раз в бинокль я увидел, как двое всадников повалились на песок, а одно животное, тряся головой, поднялось и заняло своё место в строю – умная животинка, ничего не скажешь.
Дайхедды ускорились, переводя своих скакунов на ускоренную рысь.
– Стрелять по готовности осколочными! – отдал приказ Сетхар и орудия стали бить с периодичностью примерно в десять-пятнадцать секунд, на что кочевники отреагировали ещё большим рассредоточением и увеличением скорости.
Понеслась! Теперь огонь вели даже те орудия, который были расположены на противоположной и прилегающей стене, но были они через наши головы по навесной траектории.
Ещё чуть-чуть и кочевники выйдут на дальность поражения пулемётных расчётов, что засели в дотах. А если быть точным, то они должны были уже её пересечь.
– Почему они не стреляют? – спросил я Сетхара, имея в виду доты, но он меня и так понял.
Враг уже точно был на расстоянии выстрела, но доты молчали как немые, не издав ни единого звука. Сказать, что я был обеспокоен – ничего не сказать. Меня пробил холодный пот, сигнализируя в мозг, что прямо сейчас происходит что-то ненормальное. Что-то совсем плохое.
– Почему молчат доты?! – повторил я, как мне показалось, через чур требовательно.
Комендант не ответил, а лишь зло посмотрел на меня, пытаясь с кем-то связаться по рации, но ему, как и Айюнар до этого, никто не отвечал.
И тут со стороны дотов донеслось несколько приглушённых выстрелов, и их бойницы озарились рваными вспышками огня. Вот только стреляли не в сторону надвигающейся кавалерии, а внутри бетонных укреплений.
И сразу же раздались первые одиночные выстрелы за спиной. То есть прямо внутри крепости!
– Тревога! – закричал Сетхар, вскидывая автомат. – Враг внутри! Приготовиться к бою! Ворота! Защищайте ворота!
Да уж, если ворота откроют, то мало нам не покажется. И так, то ничего хорошего нам не светит, но если враг сходу окажется внутри, то это, считай, будет наш конец, без вариантов.
Стрельба за спиной нарастала по экспоненте, и вот уже первый убитый солдат гарнизона рухнул со стены внутрь крепости.
Внизу забегали люди, некоторые из них падали, скошенные невидимой пулей.
Дайхедды – дикари, но не идиоты, пронеслось в голове. Дайхедды потратили этот день не зря, вспыхнула очередная мысль. А может, и не только этот день! А может статься так, что они заранее учли тот вариант, что караван рискнёт пойти через Красные пески, а там выход, скорее всего, был один – на крепость, где комендантом был Сетхар. Плохо вооружённое захолустье! Расположенный на отдалении от всех основных торговых путей опорный пункт сайхетов, призванный больше обозначать их присутствие в регионе и контролирующий территорию не больше, чем находится в пределах видимости.
Чёрт! Почему мысль о шпионах не пришла никому в голову?!
Сетхар приложил руку к наушнику, вслушиваясь в то, что ему сообщали подчинённые.
На линии дотов явно шла рукопашная схватка, откуда доносились редкие выстрелы, иногда переходящие в очереди, но этого было вполне достаточно, чтобы не дать пулемётам стрелять по приближающимся всадникам.
Плохо, это очень плохо, когда приходится думать о том, что в любой момент тебе могут прострелить спину. Крепость в одну секунду перестала быть крепостью, превратившись в западню. И словно бы в ответ на мои мысли рядом со мной и Айюнар несколько пуль с воем высекли икры из камней – на этот раз я заметил, что стреляли снизу со стороны дворца с террасами, где находились наши покои, и где ещё совсем недавно Сетхар устраивал ужин в честь прибытия Айюнар. Нападавшие укрывались за гранитными колоннами.
Я инстинктивно пригнулся, старясь уменьшить свой силуэт. Сетхар и несколько бойцов стали стрелять в ответ. Внизу тоже шла перестрелка, вот только понять, кто где, было практически невозможно. Похоже, атака внутри началась сразу в разных местах.
Тем временем орудия продолжали бить по всадникам, отправляя снаряды с гулкими хлопками вдаль.
Столбы песка с красным венчиками огня в основании вырастали один за другим среди разреженных рядов кочевников, выбрасывая некоторых из сёдел и оставляя на песке недвижные тела животных и всадников.
Наконец, словно бы через силу и нехотя застрочил пулемёт одного из дота, и вот сейчас дайхедды стали валиться, если так можно выразиться, с большим энтузиазмом.
При всём при том то, что дайхедды решились на штурм крепости, мне казалось чем-то неправильным. Да их было больше, но соответствующего вооружения для нападения они не имели. Они явно собрались здесь в спешке, словно бы их кто-то подгонял. И оттого их поведение больше всего мне напоминало поведение фанатиков, впавших в боевое безумие.
Дикари, но не безумцы, говорите? Ой ли!
Несколько ярких огоньков отделились от надвигающихся на нас дайхеддов, словно некоторые из них решили подбросить ввысь свои факелы, и ушли вверх по параболе, вспыхнув и исчезнув в темноте неба.
Красный шар вспух метрах в пятидесяти от дота, который пытался вести огонь, песок поднялся и осел. Потом последовал ещё один взрыв, и ещё. Что ж, мои мысли об отсутствии у них вооружения тяжелее автоматов можно было засунуть куда подальше. Ведь, судя по взрывам, это было что-то вроде гранатомётов, а то и ракетных установок, которые можно было легко перевозить на животных.