По ту сторону границы
Шрифт:
Он глубоко вздохнул и рассеянно посмотрел по сторонам, взглядом зацепился за ангары.
– Знаешь, о чём я думаю, - сообщил полковник Смирнов, глядя на то, как техники готовили посадочную площадку к возвращению машин, которые должны были вот-вот показаться со стороны, противоположной той, куда только что улетели другие вертушки.
– Поделись, - кивнул генерал.
– Чем глубже мы погружаемся в истории погибших миров, чем больше узнаем о них... – полковник сделал паузу, - тем больше я убеждаюсь в том, что мы должны закрыть наш мир от остальных. Чтобы ни мы не могли попасть в них, и чтобы никто извне
Мимо проехал заправщик, обдав их облаком пыли, запахом авиационного керосина и горячего воздуха. Прошли, отдав честь патрульные. Городок жил своей обычной каждодневной жизнью.
– Ты забываешь, что мы до сих пор не уверены, что речь идёт об одной и той же Вселенной, Стёпа, - генерал улыбнулся и замотал головой. – Ёлки зелёные! Да если бы мне лет десять назад сказали, чем я буду заниматься, и какими мыслями будет занята моя башка, ни в жизнь бы не поверил!
Смирнов лишь пожал плечами.
– Думаю, что, в итоге именно к этому пониманию мы и придём. Слишком много факторов говорит в пользу этого. Но замок надо поставить, а ключ выбросить, а лучше вообще замуровать всё к чертям.
– В твоих словах есть резон, Стёпа, - заметил генерал, - но только в том случае, если признать, что возможность ходить туда-сюда из мира в мир имеет техногенный характер? Получается, что должен быть какой-то агрегат, который кто-то когда-то запустил и заставил миры соприкоснуться.
– Кто-то… когда-то… - задумчиво повторил Смирнов.
– Вот только давай без этого! – махнул рукой Евстафьев. – Мы всё-таки должны быть материалистами.
– Одно другому не мешает, - возразил полковник.
– Но этот чёртов рубильник, уверен, необходимо вырубить. Чтобы никто и никогда…
– И мы замкнёмся на своей планете, - констатировал генерал. – Максимум, что нам светит, долететь до Марса и построить там вечно зависимые от Земли колонии, которые, в итоге забросят. Но, допустим, руководство Комитета с тобой согласится (если ты всё-таки решишь выйти с таким предложением), дело останется за малым - найти этот твой рубильник.
– Да, - задумчиво кивнул Смирнов. – Найти его надо. Хотя бы для того, чтобы всегда иметь возможность его опустить. Или создать такой рубильник самим.
– Скажу сразу, Стёпа, среди руководства найдутся те, кто тебя поддержит, но найдутся и те, которые будут настаивать на продолжении исследований. С разной степенью проникновения в миры, конечно, но будут. Они считают, что главное убедиться, что нам ничего не угрожает. Или определить угрозу и выработать меры противодействия ей. И имей в виду, - в голосе генерала внезапно послышались нотки сожаления, - что если послушают тебя, мы никогда не узнаем, что произошло в той же Мёртвой долине. Да и в других мирах тоже.
Полковник положил руки на крышу автомобиля, щурился от яркого солнца. Солнцезащитные очки при этом висели у него зацепленные дужкой за нагрудный карман.
– Многое горе от многих знаний, неужели не слышал? – задал он вопрос, не глядя на генерала.
– Может, нам и не стоит этого узнавать. Зачем раскапывать чумной могильник? Чтобы что? Чтобы убедиться, что там ещё осталась чумная
– Если честно, ты меня удивляешь, Степан! – воскликнул Евстафьев.
– Я тебя не узнаю. Не ты ли всегда был сторонником научного прогресса? А без исследования непознанного никакой прогресс невозможен, не твои ли это слова?
– Что тут скажешь. Люди меняются, - вздохнул Смирнов.
В автомобиле генерала просигналила рация и одновременно с этим на взлётно-посадочной полосе все сразу зашевелились активнее, забегали туда-сюда, а из-за ангара появился пожарный автомобиль с нарядом.
Евстафьев через опущенное окно залез в салон и достал оттуда трубку на проводе.
– Слушаю! – резко произнёс генерал. – Чтоб тебя! Понятно! Исполняйте!
Полковник выжидающе молча посмотрел на Евстафьева.
– Подбили нашу вертушку, - сообщил генерал, - идёт на последнем издыхании. Будем надеяться, что дотянет.
«Дотянет» - почему-то уверенно подумал полковник.
На соседней полосе, проверяя двигатели и загружая боекомплект, техники уже готовили к вылету ещё два «крокодила». Задачей последних было выявление врага по горячим следам и нанесение им максимального урона. Без ответа такое оставлять точно нельзя, иначе ничем хорошим это не закончится.
«Не уйдут» - снова подумал полковник.
Вскоре из-за горизонта показался чадящий вертолёт, летящий на минимальной высоте. Второго видно не было, летел только Ми-8. Надежды на то, что этот день пройдёт спокойно, не оправдались. Похоже, что вся ближайшая неделя будет такой.
***
Полковник Смирнов и несколько человек десанта рассматривали всё ещё дымящееся поле боя, перешагивая по осыпающимся камням через мёртвые тела кочевников. В воздухе пахло порохом, гарью и кровью. К счастью, пилоты второго Ми-24 были не лыком шиты и успели выстрелить тепловые ловушки, а потом кружил над вражеским отрядом, полевая его огнём и не давая ему покинуть нейтральную территорию.
Это были не дайхедды. С одной стороны, хорошо, с другой – они могли действовать по заданию первых. Ещё больше вопросов вызывал тот факт, что они с какого-то перепуги решили не просто пошариться на подконтрольной нам территории (в таких случаях пограничники не стремились лишний раз проваливать кровь, а старались выдавить нарушителей вовне), а сходу атаковали наши вертушки.
– Товарищ полковник, это что же, у них теперь «стингеры» появились? – спросил один из бойцов, отталкивая ногой мёртвое тело, под которым виднелся до боли знакомый раструб с решёткой антенны.
Смирнов подошёл поближе, присел на корточки и стал рассматривать новое для здешних мест оружие.
У сайхетов, конечно, были свои похожие системы, но в свете неразвитости воздушного транспорта, местные переносные зенитно-ракетные системы тоже не отличались выдающимися характеристиками. В частности, у них не было системы «свой-чужой», и вообще они больше напоминали обычную ручную установку, ракета из которой после выстрела летела по прямой, то есть надо было хорошенько прицелиться и рассчитать траекторию цели, чтобы в неё попасть. В своё время это очень помогло, так как по факту гарантировало полное господство в воздухе, по крайней мере до тех пор, пока сайхеты не расконсервировали свои вертушки и самолёты.