По ту сторону границы

Климов Виктор

Савичев и остальные молча покивали.

– Все свободны! – проинформировал присутствующих генерал. – Степан Борисович, задержись.

Люди в форме стали подниматься и быстро покидать кабинет. Полковник Смирнов оставался на своём месте, собирая обратно в папку принесённые им документы.

Генерал дождался, пока кабинет покинет последний человек, проследил, чтобы двери плотно закрылись, выдвинул ящик из стола и щёлкнул тумблером глушилки.

– Не думал, что придётся ей пользоваться, - произнёс он. – Но лучше перестраховаться.

Смирнов

кивнул, соглашаясь. Сейчас любая предосторожность не будет лишней.

– Как думаешь, когда нам стоит ожидать нападения?

– Пока не могу сказать, но быть наготове необходимо. Хорошо то, что они выдали себя, видимо, другого пути у них не было, – ответил полковник.

– Сайхеты? Они в курсе? – спросил генерал.

– А надо?

– Не знаю. Не уверен, что твои контакты захотят с нами общаться, особенно после того, что мы сделали, провернув наше дельце.

Смирнов припомнил свой последний разговор с Сутером эн Сайетом. Тогда его тон действительно не предвещал ничего хорошего. Не то чтобы он был очень зол, скорее, разочарован. Да, доверие такая вещь, которая зарабатывается годами, а теряется в одно мгновение. Пожалуй, генерал прав: на неформальных контактах с сайхетами, возможно, придётся поставить жирный такой крест.

Стоило оно того? Кто-то наверняка скажет, что однозначно да. Но тогда они не знали, что нас ждёт в будущем. А оно обычно так и бывает: в идеально рассчитанную игру внезапно врывается фактор, который ты не учёл или посчитал, что он точно не сыграет.

– Если неофициально, то вряд ли что-то выйдет, - признал Смирнов. – Можно попробовать запросить встречу на Станции. Объяснить, что мы имеем дело с третьей силой, которая может нанести серьёзный урон самим сайхетам.

– Это если Сутер не обработал переговорщиков, настроив их против нас.

– Не думаю, что он станет так поступать. Не в его интересах. Они могут начать задавать неудобные вопросы или даже о чём-то догадываться. Но то, что мы рискуем встретить недоверие с его стороны, которое заразит других, весьма вероятно.

Генерал встал из-за стола и прошёлся вдоль кабинета туда и обратно. Подошёл к окну и пальцами опустил пластину жалюзи, чтобы посмотреть наружу, о чём-то напряжённо размышлял.

Полковник тоже подошёл к окну, посмотрел, что там происходит на улице. Пока всё было относительно тихо, но ощущение затишья перед бурей его всё равно не покидало.

– Самойлов прав: надо эвакуировать всех, кого только можно, - произнёс он. – И дело здесь не только в потенциальной опасности. У нас действительно серьёзные проблемы по части обеспечения. Попробовать стоит, даже если мы не успеем получить официального разрешения. В конце концов, у нас есть право оперативно принимать решения. В конце концов, не вижу особой разницы между тем, где будут находиться наши родные во время нападения: хоть здесь, хоть на Земле. И так и так нам придётся воевать в полную силу.

– Нам надо понять с кем мы имеем дело и по возможности передать сведения на Землю в случае, если у нас не останется

другого выхода кроме как закрыть точку перехода. Что касается эвакуации, то я подготовлю соответствующий запрос в Центр. Уйдёт сегодня вместе с Савичевым. Но есть ещё одна проблема.

– Ты о своём подопытном? – спросил генерал.

– Если бы!

– А, понял. Ты о боеголовках.

– Думаю, их стоит привести в боевую готовность, - предложил Смирнов, но генерал лишь поморщился.
– Как минимум, их следует упрятать так глубоко, чтобы никакая мышь не нашла. Возвращать назад их – рискованно. Не то сейчас время в Союзе. Но я считаю, стоит быть готовым применить часть из них. Не для того мы их сюда тащили, чтобы они здесь просто пылью покрывались, когда на нас попрут.

Евстафьев, всё так же глядя в окно, не оборачиваясь, произнёс:

– Я тебя услышал, Стёпа.

Когда полковник, взяв в руки папку с документами, уже собирался покинуть кабинет генерала, на столе у того зазвенел телефон. И как-то сразу стало не по себе. Как-то сразу всё внутри нехорошо зашевелилось.

– Слушаю, - произнёс в трубку генерал, и его лицо стало каменным. – Понятно, - он спокойно положил трубку на аппарат и как-то неестественно спокойно посмотрел на полковника.
– Станция уничтожена, - тихо произнёс он. – Что ты там говорил про эффект неожиданности?

– Кроме наших там были сайхеты!
– вспомнил полковник. – Если никто из них не выжил, это может спровоцировать новую войну.

– Кто-то именно этого и хочет, - согласился Евстафьев.

За окном натужно заорала сирена, в то время как за дверью послышались гулкие шаги бегущих по бетонному полу людей.

Полковник прислушался: как будто где-то приглушённо хлопал дошедший до готовности попкорн.

– Стреляют! – констатировал он. – Чёрт! Походу той атакой на вертолёт нас отвлекали! Обвели, твари! Вокруг пальца!

– Потом разбираться будем! – резанул генерал, доставая из ящика стола свой ТТ. – Мы даже не знаем, кто это сделал! Столько лет тишины и на тебе!

За дверями внезапно послышался какой-то беспорядочный шум и голоса невпопад что-то друг другу доказывающие, а потом два характерных хлопка.

– Что там, мать их, происходит?! – выругался генерал, нажимая кнопку на коммуникаторе, чтобы вызвать адъютанта, но в это момент дверь распахнулась и на пороге показалась слегка растрёпанная и возбуждённая молодая женщина.

– Катерина?! Ты по поводу станции? – Смирнов уставился на свою подчинённую, что влетела, запыхавшись в кабинет генерала. И тут же опомнившись, задал вполне логичный вопрос. – Кто тебя впустил?

Молодое лицо психолога, только что такое взволнованное и раскрасневшееся, с упавшим на глаза русым локоном, внезапно стало совершенно непроницаемым, словно высеченный из гранита лик статуи. Лёгкая улыбка лишь слегка коснулась её губ, а в руке вдруг появился пистолет.

– С…ка! – взревел полковник, хватаясь за кобуру, но Катерина была не в пример быстрее.