По ту сторону озера
Шрифт:
Однажды, я нашла у мамы бутылку коньяка. Она стояла неполная на полке над антресолью. Я подумала, что если разбавить немного алкоголя в черный чай, то ничего плохого не произойдет, поэтому схватила бутылку и отмерила нужное количество коньяка. Я не чувствовала вины. Хотя нет. Вина сгрызала меня изнутри, поэтому я старалась провести свой ритуал, как можно быстрее.
Добавила коньяка в одну чашку, а потом добавила в другую. Однако существовал побочный эффект – я начинала бегать в туалет нескончаемое количество раз. Могла с него не слезать часами, пока мама была на работе, а сестра в школе.
Мораль истории такова: я чувствовала себя ужасно. Поэтому я стараюсь сейчас уделить внимание своей сестре больше, чем тогда. Раньше я делала вид, что забочусь о ней. Я пыталась себя оправдать, что тоже была ребенком с недостатком серого вещества в мозгу. Но что это теперь может изменить? Зачем я всё это рассказываю? Подобное вроде бы принято скрывать. Но иногда вам нужно поделиться своим гнильём, пролить на него свет всеобщего презрения, чтобы очиститься самим.
Я хотела быть хорошим примером для своей сестры. Я перестала пить. Запретила себе подходить к этим прилавкам. Не скажу, что срывов никогда не было, но каждый день – это только ваш выбор, сделать что-то плохое или совершить нечто хорошее. Я выбрала Бога и стараюсь следовать правильному пути, по которому Он хочет, чтобы я шла. Я слишком часто падаю и ошибаюсь, но до тех пор, пока я продолжаю идти, это всё, что будет иметь для меня значение.
В четверг я смотрела на полки с алкоголем и читала этикетки, нервно сглатывая слюну и сдерживая единый поток мыслей в своей голове.
– Доброе утро, Тори, – поздоровался Кир, – изучаешь наш ассортимент?
– Я никогда в жизни не запомню такое количество названий.
– На самом деле, стоит запоминать только ходовые, которые чаще всего используются для напитков.
– Ну и?
– Самый ходовой виски у нас это «Jack Daniels», среди текилы – «Reposado». Мне нравится её бутылочка, кстати. Если берем коньяк, то это «Hennessy».
– А какой именно?
– У всех разные вкусы. Кто-то любит «Very Special», кто-то «Extra Old». Редко, конечно, но бывает и его берут.
– Хорошо, это я запомню.
– Если тебя попросят налить джин, то можешь взять «Bombay Sapphire» или «Beefeater».
– А что насчет «Monkey 47»?
– Хороший джин, мне нравится. Можно и его налить, если придётся. Внизу, вина и шампанские. Здесь красные, тут белые, рядом розовые.
– In vino veritas, – задумчиво произнесла я.
– По-моему, у Плиния есть ещё другие высказывания насчет вина.
– Я других, к сожалению, не знаю.
– Самое лучшее вино – это то вино, которое больше всего нравится тому, кто его пьет.
– Справедливо. Прогонишь меня по винам? Я тоже не очень хорошо в них разбираюсь.
– Да, конечно. Давай после двенадцати? Мне надо кое-что закончить по отчетам.
– Да, договорились.
Работа продолжалась, и я сама не понимала, почему мне так нравится разговаривать с ним об алкоголе. Кира это действительно увлекало. Когда молодой человек говорил о нем, его глаза увлеченно горели.
– Ты можешь обслужить вон тот столик у окна? – мягко попросила меня Николь, оторвав
– Без проблем.
У окна сидела молодая пара: девушка по возрасту чуть старше меня, уткнувшаяся носом в телефон, и парень, время от времени мрачно на неё поглядывающий.
– Доброе утро, вы готовы сделать заказ?
– Да. Один салат цезарь с креветками, бефстроганов, шоколадный фондан, девушке зеленый чай, а мне бокал вина.
– Какое вино вы предпочитаете?
– Какое подходит к говядине, такое и принесите.
– Напитки вам сразу подать или всё вместе с блюдами?
– Сразу.
– Хорошо. Позвольте мне повторить ваш заказ: один салат цезарь с креветками, один бефстроганов, шоколадный фондан, зеленый чай и один бокал вина. Всё верно?
– Да. Сколько времени это займет?
– Примерно двадцать пять минут. Для вас постараемся сделать быстрее.
Складывалось ощущение, что оба гостя находились сейчас не в том настроении, чтобы вести любезную беседу, поэтому я устремилась на кухню отдать заказ повару, находившемуся на смене – Сэму. Тот, прочитав его, показал мне большой палец и принялся доставать необходимые продукты. Мне же предстояло разобраться с выбором вина к говядине.
– Кира, я знаю, что ты занят. Можешь мне помочь?
– Да, что случилось?
– Парень заказал бефстроганов и попросил к нему вина, но не сказал, какого. Дал мне право положиться на свой выбор. Как ты думаешь, что лучше ему подать?
– Так… Бефстроганов – это говядина. Значит, возьми «Cabernet Sauvignon». Это Франция. У него очень насыщенный вкус. Он отдает спелой вишней и пряностями. Это красное вино. Можешь предложить «Zinfandel», тоже красное вино средней степени насыщенности. Там присутствует клубника, ежевика и немного специй.
– Так, что?
– Давай возьмём «Zinfandel». Надеюсь, у этого парня такие же вкусовые предпочтения, как и у меня.
– Ты нальешь мне?
Кира удивленно посмотрел на меня, выгнув бровь дугой, как бы спрашивая: «С какой стати?»
– Пожалуйста! – взмолилась я.
– Ой, ладно. Хорошо. Подай тогда сюда большой бокал. Средние это для белого вина, если что.
Я не могу припомнить сколько раз, Кира спасал меня из сложных ситуаций, где я не знала, что делать или мне попросту не хватало знаний. Отнеся заказ через определенное время, я удалилась к натирке стекла, как через двадцать минут к барной стойке подошел тот самый парень, что сделал у меня заказ. Я тут же откликнулась, как только заметила его рядом.
– Что-то не так с вином? – уточнила я, пытаясь понять по его лицу в чём же заключалась собственное проблема.
– Дело не в вине. Моя девушка жалуется, что с её десертом что-то не так.
– А что с ним не так?
– Внутри начинка должна быть жидкой, а она не жидкая.
– Вот как, – эта претензия немного замедлила ход моих рассуждений, – давайте я проверю блюдо вместе с поваром.
– Да, замените.
По пути к их столику, Кира вопросительно посмотрела на меня, но я старалась скрыть своё разочарование. Девушка за столиком сидела с недовольным выражением лица, не произнеся ни слова. Когда я принесла блюдо на кухню, то Сэм посмотрел на него и спросил: